растерянности, испуга и безнадёжности:
– Никто никого никогда не в силах удержать. Значит ты сам не хочешь уходить.
– Да я просто не могу не уйти. Чем-то я должен пожертвовать…
– Мною?
– Этой минутой, – ради…
– …творчества?
Он согласно качает головой:
– Мне надо уединение.
– Ради творчества? – тихо вскрикивает Она, едва сдерживая гнев, или даже уже не сдерживая. – Ради тво-р-чест-ва! Уходи, уходи… Жертвенник. Теперь-то я поняла – ты меня и не любил. Жертвовал творчеством ради меня. Усмирял свою плоть. Свою похоть, – но у неё нет сил на ругань. Она изнемогает при мысли о расставании. – А теперь тебе надо уединение. Уединение… Со мной у тебя не может быть уединения!.. А обо мне ты подумал? Хочешь, я буду собачкой у твоих ног? Рабыней?.. Буду омывать тебе ноги и вытирать своими волосами. Ты же любишь мои волосы. Ты же любишь меня. Ты же сам мне только что говорил, что любишь. И вот уходишь! Значит врал, значит жалился надо мной… А ведь я без тебя не смогу… Тебе надо уединение, а мне нужен ты. Парадокс жизни. Ты у меня отнял всё… Всё, что я могла полюбить и к чему привязаться, всё вытеснил ты… Даже ребёночка не оставил.
– Перестань. Ты отлично знаешь, что я всегда… хотел.
– Не-е-т! Ты не хотел! Если бы ты хотел, ты бы ни на шаг не отпускал меня, ни на шаг от себя. Ты же, как специально, бросал двусмысленные фразы, уезжал в экспедиции, и я одна тащила этот воз, думала только о тебе и о себе. Дура! Ду-у-ра… Правы те женщины, которые мужиков к себе детьми привязывают. А так – я тебе не нужна!
– Дурочка. Ну что ты такое говоришь…
– Если я тебе не нужна, то уж себе и подавно. А ведь я теперь, что без тебя… Ведь я на себя руки наложу. Я знаю, как это сделать быстро и безболезненно, как римские философы, не от яда, или меча, а с помощью тёплой ванны и бритвы – чисто и быстро.
– Послушай меня, не перебивай. Последнее время мне постоянно снится один и тот же сон чрезмерно назойливо и во всевозможных вариациях. Мне снится будто я – кукла-марионетка; будто я влюбляюсь в тебя, а ты – тоже кукла-марионетка… И чтобы нам вечно быть вместе, надо освободиться от ниточек, дёргая за которые, кто-то ловко управляет нами… И ты представляешь, – конец всегда трагичен. И я не знаю: это – сон, или – видение?..
– Да, да надо освободиться от ниточек. Кто-то дёргает – я чувствую. Кто-то подчиняет нас своей воле. Надо освободиться от ниточек…
И в тот момент, когда Она уже потянулась рукой к замку, а Он, подавшись назад, взялся за дверную ручку, вдруг неистово запищал телефон, и разорвалась тонкая невидимая нить, только что связывавшая двоих любящих людей. Этот писк вывел их из мистической задумчивости. Дверь из прозрачной стеклянной сделалась вновь непроницаемой и массивной. Он пошёл по лестнице вниз.
Она – к телефону. Услышав напоминание диспетчера, вздрогнула и, отбросив трубку, побежала к окну,