сына на руки, – ты этого не слышал.
Мы смеемся, хотя Тому будет совсем не смешно, когда Джоуи скажет это при матери или в школе. Мы стоим еще пару минут, а затем уходим – Том дальше репетировать с папой, а я играться с Джоуи, пока Марта не увела его домой.
В баре грохочет музыка. Народу столько, что не продохнуть. Я стою сбоку от сцены, уже изрядно пьяная, хотя вечеринка только началась. Первая песня заканчивается, и Том говорит в микрофон:
– У нашей дорогой Белинды сегодня день рождения, – он тоже нормально набрался, – Бельчонок, иди сюда!
Я поднимаюсь на сцену, пытаюсь сфокусировать взгляд. Сюда бьет столько света, что моментально начинают болеть глаза. Том появляется откуда-то из этого свечения и затягивает в объятия. Потом он говорит в микрофон:
– Теперь ты совершеннолетняя и полностью отвечаешь сама за себя. Родители больше не нужны.
Я слышу голос отца:
– Дорогая, люблю тебя и поздравляю. Помню тебя совсем крохотной, только родившейся. Тогда я даже не думал, что когда-нибудь ты станешь такая взрослая и красивая…
Я довольно улыбаюсь. Том начинает хлопать в микрофон, а отец продолжает:
– Я делаю все для тебя и ради тебя. Я благодарен жизни, что ты – моя дочь.
Мы с папой обнимаемся, я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы.
– Я написал тебе песню, когда ты родилась, ты знаешь. Я играл ее, помнишь?
– Конечно, помню, пап, – жалобно говорю я мимо микрофона.
– Мы сделали аранжировку. Надеюсь, песня понравится тебе так же, как и в детстве.
Я болезненно сглатываю, сдерживая слезы. Прошу у папы спуститься со сцены и послушать внизу. И пока Том поет самые красивые слова, когда-либо обращенные в мою сторону, я просто плачу. От счастья, наверное, но почему-то мне невыносимо больно.
Песня заканчивается, Том говорит, что теперь они будут петь мои самые любимые. В том, что он помнит, какие именно, я не сомневаюсь. Когда отхожу от сцены взять себе немного пива, меня хватают за руку. Это Алиса. Она отводит меня в сторону и говорит:
– Я еле нашла тебя! Кто все эти люди?
– Мои одноклассники, – морщусь.
– По-моему, тут одни намокшие фанатки этого чувака на сцене.
– Они тоже. Наверняка пробрались.
– Детка, ты что, пригласила сюда всю свою школу?
– Типа того.
– Какая гадость, – плюется Алиса.
– Тут еще папины друзья и некоторые родственники, – зачем-то оправдываюсь я.
– М-да, ну и тусовка. Ладно, неважно. С днем рождения, – говорит она и касается моей ладони, вкладывая в нее малюсенькую коробочку с бантиком. Мое сердце подскакивает в груди, под ложечкой сразу же начинает тянуть, а возбуждение нарастает.
– Алиса, это…
– Да, те самые сережки, которые ты хотела.
«Какие сережки, Алиса», – хочется сказать мне, но я лишь сглатываю скопившуюся во рту слюну.
– С-спасибо…
– Не за что, крошка. Приходи к нам, когда захочешь. Я всегда тебе рада.
Она обнимает меня, потом говорит:
– Прости, не останусь.