это плохо?
– Я еще год назад был женат, Белинда.
– И ты не изменял?
– Нет.
– А почему тогда вы развелись?
Том вздыхает, потирает переносицу.
– Много всего может быть кроме этого, ты ведь понимаешь.
– И как давно ты трахался? – без стыда спрашиваю я.
– Недавно, но это было ужасно.
– Да ну? Почему?
– Просто секс с проститутками не вставляет.
– Но почему с проститутками?
– Да будь это даже не они, мне нужна эмоциональная связь. Когда хочется просто слить сперму, это подойдет, но можно и просто подрочить.
Я смеюсь. Мне забавно, что он еще не потерял терпение и отвечает мне. Я продолжаю:
– Ты точно мужчина?
– Можешь проверить.
Я молчу. Том добавляет:
– А тебе нравится секс без чувств?
– Не знаю. У меня еще не было секса.
– Ясно.
– Что тебе ясно?
Он снова ложится на меня, и я выдыхаю.
– Каждому свое, на самом деле, – переводит он тему. – Ну а ты?..
– Что я?
– Сильно хочется, наверное?
– Очень, – стыдливо опускаю я глаза, поддерживая этот вечер откровений.
– Видишь, ты же не трахаешься с кем придется, даже несмотря на то что тебе очень хочется.
Я задумываюсь.
– И правда. Почему в жизни все так сложно?
Том заливается смехом, и неожиданно для себя самой я задаю вопрос:
– Слушай, а какая у тебя сейчас стадия?
– В смысле?
– Ну, знаешь… я про то самое. Маниакальная или депрессивная?
– А, ты об этом… ну, я пью таблетки. Так что сейчас все ровно, – он машет рукой, – иногда забываю, тогда начинаю ужасно злиться.
– Жестко.
Том смотрит на меня сонными глазами. Почему он кажется мне таким… красивым? Я вспоминаю:
– Знаешь, говорят, все гениальные люди страдают биполярным расстройством.
– Им много кто страдает, – пожимает плечами Том.
– Да, но… про скольких еще мы не знаем? Да никто даже не знает про тебя.
– Не хочу, чтобы весь мир был в курсе, что я психбольной.
Я закусываю губу.
– А еще говорят, в маниакальную фазу человек чувствует себя настоящим.
– Я бы описал по-другому, – задумывается Том.
– И становится чрезвычайно креативным. Все, что он делает, получается исключительным.
– Это неправда.
– И это называют по-настоящему здоровым состоянием человека. Знаешь, когда нормальное состояние оказывается патологией, а патология – самой здоровой формой.
Том щурится, улыбается и говорит:
– Я ни черта не понял, что ты сказала.
Мы смеемся.
– Это похоже на эффект от кокаина или амфетамина, – добавляю я.
– Вот с этим соглашусь.
Мы молчим, потом я спрашиваю:
– И как ты пишешь песни, когда у тебя «все ровно»?
– Никак, – тихо отвечает он.
Том