вот под этим деревом. Пожалуйста, избавь нас от этой участи и потрудись называть меня Евой.
Мускул на его подбородке дрогнул.
– Я запомню, – пообещал он, и мы двинулись дальше, а еще через секунду он тихо добавил: – Ваше королевское высочество.
Ну что за невыносимый человек!
Между нами снова повисло молчание, но на этот раз явно более мирное. Казалось, он искал тему для разговора, когда перед нами показался обветшавший забор, настолько старый и хлипкий, что часть его валялась на земле. На нем висела обшарпанная табличка, гласившая: «Частный участок. Вход запрещен».
– Тут написано… – протянул Кингсли.
– Знаю. Мы почти на месте.
Я прошла мимо вывески и указала вперед. Если прислушаться, можно было уловить глухой звук басов. Чем дальше мы продвигались, тем ярче освещалась дорога, пока ночь вдруг не прорезали дергающиеся зеленые огни.
Мы вышли на старую подъездную дорожку, густо заросшую с обеих сторон. Кингсли с любопытством оглядывался по сторонам. Тут и там среди зарослей виднелись старые мраморные статуи, словно призраки с отколотыми частями тела. Мы прошли мимо заброшенного, сплошь покрытого зеленым мхом фонтана, в центре которого виднелась фигура, раскинувшая, словно для объятия, в стороны обломки рук. Вокруг стояли десятки машин.
«Бугатти», «Астон Мартин», «Феррари», «Бентли» и «Мазерати». Дрожащий зеленый свет, падавший из заколоченных окон, плясал на лице Кингсли.
– Это и есть вечеринка? – спросил он. – Похоже на дом с привидениями из плохого ужастика.
На его лице отразилось такое чистейшие презрение, что я не смогла сдержать улыбку. Подошла к старой, покосившейся двери. Когда-то на ней была резьба, но она настолько обветшала, что узор уже не угадывался. В пульсирующем, пробивающемся сквозь щели свете казалось, что на ней были изображены скорчившиеся в муках человеческие тела. Звонка здесь не было, но был старинный дверной молоток, сделанный в форме головы зверя, и я без колебаний ухватилась за него и постучала. Ничего не произошло. Я постучала еще раз, а Кингсли почему-то вдруг нахмурился и обернулся назад.
– Все в порядке? – спросила я.
– Да. Показалось, что увидел парня в противогазе, – растерянно пробормотал он.
Противогаз? Мне это совсем не понравилось. Я проследила взглядом за Кингсли, но в тот же миг дверь распахнулась с такой силой, что ударилась об и без того ветхую стену. Изнутри хлынула громкая музыка. Молодой человек прислонился к дверному косяку. Черные кудри вились вокруг привлекательного бледного лица. Мерцающий за его спиной свет окрасил его зубы в зеленый, когда он растянул губы в улыбке.
– Только посмотрите, кто вылез из своего дворца, – протянул он, заправляя кудрявый локон себе за ухо.
– Уильям, – поздоровалась я с братом Анастасии.
С ее старшим братом. С принцем Уильямом Сент-Эдвардсом, если быть еще точнее. Правда, прославил его на всю Канаду, причем прославил печально, не его титул, а его безумные выходки, кутежи и скандалы. Хуже был, наверное, только Прескот.
– Где Скотти?