неопределенного возраста женщина в длинном, не по погоде теплом пальто. Она опустила взгляд и шевелила губами, едва слышно бормотала что-то себе под нос. Егор копался в телефоне, время от времени поднимая глаза на проезжающие автобусы.
К платформе подали большой, видавший виды «МАЗ». Егор подхватил сумку, ноутбук, показал подошедшему контролеру билет и прошел в салон. Устроился возле окна, сунул в уши наушники. Спустя несколько минут автобус задрожал и медленно тронулся от платформы задним ходом. Дорога, привычное чувство. Ожидание и потаенная радость новых мест и ощущений. Часа через четыре он будет в Полоцке, оттуда надо как-то добраться до Черноозерска. Предстоит еще заселиться в гостиницу. А на работу завтра, с самого утра. С новыми силами и свежими мыслями.
За окном мелькали пожухлые осенние поля и желтеющие леса, проплывали деревенские домики и придорожные отели. Егор смотрел в окно и слушал музыку. Время от времени автобус останавливался, брал новых пассажиров. Почти пустой поначалу салон медленно наполнялся. Люди сновали туда-сюда, шуршали одеждой и сумками, скрипели креслами, переговаривались. Прошел час в пути, еще один. Егор не обращал внимания на других пассажиров, пока кто-то не подсел к нему на соседнее место. Он обернулся, посмотрел на попутчика, немолодого мужика в поношенной куртке. Большая часть лица – широкая полуседая борода лопатой, свисающая на грудь. От соседа резко пахло сигаретами и едким застоявшимся перегаром. Мужик что-то коротко сказал и улыбнулся, наверное, поздоровался. Егор не расслышал из-за музыки в ушах, только быстро кивнул в ответ и снова отвернулся к окну. Автобус тронулся после очередной остановки, снова замелькали однообразные пейзажи, прибитые к земле низким свинцовым небом.
Дорога уже начинала казаться бесконечной. От долгого сидения онемели ноги и ягодицы. Егор поерзал на месте, пытаясь поменять положение, устроиться поудобней. Автобус словно специально ехал медленно, еле тянулся. Часто останавливался, набирая все новых и новых пассажиров. Скоро в салоне стало тесно и душно. Людям не хватало места, они стояли в проходе, сидели на сумках, держались за спинки кресел. Егор оглянулся по сторонам. Автобус напоминал переполненный пассажирский транспорт в Индии или других странах третьего мира, как это видел Егор на фотографиях в Интернете. В голову еще шли сравнения со шпротами в консервной банке. Сквозь музыку в наушниках пробивалось чье-то громкое настойчивое бормотание. Егор повернулся на звук, снова увидел рядом бородатого соседа. Тот, откинувшись в кресле, что-то говорил сам себе. Егор раздраженно выдернул наушники, выключил плеер.
– … я ж не таракан какой, – тараторил сиплым голосом бородач, – я ж человек ведь. Человек я, не кто-нибудь. Право имею… на счастье, на любовь. На радость. Радости хочется. Устал я от тоски, от грусти. А на меня смотрят, как на таракана. Шарахаются, как от чумного, носы воротят, глаза опускают, не смотрят. Не смотрят.
Он перехватил взгляд Егора. Уставился на него в упор. Заговорил быстрее.
– Есть, сказали мне. Есть