мне домой неохота, пи*дец, пацаны. И так сутки там безвылазно проторчал. Посидите со мной хоть немного тут.
– Да чё в подъезде зависать, поехали ко мне? – предлагает Игорь. – У меня предки к родителям в деревню до конца недели свалили. Возьмём пива, посидим?
– О, круто! А можно я тогда у тебя почилю, пока твои предки не вернутся? – воодушевляюсь я.
– Да не вопрос вообще.
– Мажор, ты настоящий друг. А есть бабки на такси у вас? А то я пешком далеко не уйду.
– Найдём, бро.
Такси привозит нас к дому Мажора, в мой любимый район. Мне всё ещё хреново. Пацаны помогают раздеться и вдвоём укладывают меня в большой комнате на диван. Игорь притаскивает с кухни три банки пива и чипсы. А ещё бутеры с сыром и колбасой. Это просто блаженство.
Мажор – реально мой любимый кент, хоть ближе мы общаемся все-таки с Дюшей. Но Игоря один хрен обожаю сильнее, такая вот я меркантильная тварь.
– Зарядка есть у тебя?
– Да, сейчас всё будет.
Мажор забирает мой сдохший телефон, ставит его на зарядку. Я пью прохладное пиво, кое-как жую бутерброды, забивая на боль в челюсти. Жизнь потихоньку налаживается.
Когда моя труба наконец оживает, первым делом открываю диалог с Мышкой. Соскучился по ней, пи*дец, сил нет.
Поворачиваю телефон так, чтобы пацанам не был виден экран, и разглядываю её фотографии. Интересно, Танечка правда волновалась обо мне? Или это чисто из-за её обязанностей училки выяснять такие вещи. Людмила наша обычно мало парится, хоть на неделю пропади, но Мышка другая. Слишком правильная. Зазнайка. И всё же мне хочется думать, что она по-настоящему переживала.
Пацаны уходят курить на балкон, а я открываю её контакт и жму кнопку вызова. Испытывая приятный мандраж от предвкушения.
Через несколько длинных гудков Мышка наконец берёт трубку.
– Алло.
– Привет, – тихо произношу я.
Она молчит пару секунд, а у меня дыхание перехватывает уже от одного факта, что мы общаемся по телефону. Я даже про боль во всём теле забыл.
– Ты почему школу не посещаешь?
Мышка не удостаивает меня ответным приветствием. Но её голос – как колокольчик, нервный, взволнованный. И мне хочется верить, что да, она действительно переживала за меня.
– Соскучилась?
– Я твой учитель, если ты не забыл.
– В ближайшее время я в школе не появлюсь, прости, Мышь.
– Почему? Что случилось?
– Обстоятельства.
– Какие обстоятельства, ты заболел или что?
– Да, типа заболел.
– Чем?!
– Тебе диагноз назвать? – беззвучно ржу я.
– Нет. Не надо. Но… надеюсь, ничего серьёзного?
Я даже по телефону слышу, как она смущается. Это умиляет. Губы расползаются в улыбке, и снова мне приходится себя одёрнуть, потому что улыбаться больно.
– Всё-таки волнуешься за меня?
– Ты можешь просто ответить на вопрос?!
Опять нервничает. Бешу я тебя, Мышь? А мне это нравится. Так ведь намного интереснее.
– Не переживайте,