и внимательно.
– Именно поэтому я здесь.
Невольно улыбаюсь. Да, именно поэтому. И вдруг вылетает невольный вопрос – сама не знаю, почему меня это заинтересовало:
– Сколько вам лет, Алексей Владимирович?
– Тридцать. Летом будет, – он отвечает без паузы.
– А мне двадцать. Летом будет, – зачем-то говорю я, хотя он не спрашивал, и снова поворачиваюсь к тетради. – С каждым днем я становлюсь все более староватой для роли принцессы, а в вашем преклонном возрасте меня уже вряд ли позовут играть на сцене первую любовь в юного принца.
Теперь он улыбается – я чувствую это щекой. Но больше не отвлекаюсь, мы здесь не для этого.
Он уходит минут через двадцать, когда время вышло. Сегодня был плохой урок, ненормальный какой-то. Репетитор перешел все границы, но и я немного за границы заглянула, оба хороши. Так себя вести некрасиво, но мне почему-то легче от мысли, что я не стала доводить ситуацию до истерических увольнений. В следующий раз он придет во вторник – хоть что-то интересное произойдет во вторник.
Запираю дверь не сразу, просто торможу. Поэтому вижу, как репетитор идет к лифту, прижимая телефон к уху.
– Ира, я сейчас заеду… – Короткая пауза и ощутимый нажим в тоне: – Да насрать мне, что у тебя работа, я сейчас заеду! – Снова слушает собеседницу и уже смеется: – То-то же. Моя девочка. Начинай раздеваться уже по пути, иначе я лопну.
Я успеваю закрыть дверь до того, как он остановится и случайно обернется. Понятно, женщина у него имеется. Неудивительно. Удивительно, как он с ней неласков. Но в этой грубости тоже что-то скрывается – по меньшей мере не остается ни малейших сомнений, для чего конкретно он едет к неведомой «Ире». Возможно, ей самой по душе такое неприкрытое желание, в котором не остается места для возражений?
Бедные омские студентки, которые у него учились! Смеюсь до слез, представив, как их парализует тот же тон в другой фразе: «Да насрать мне, что ты задачу решить не можешь! Раздевайся, сейчас я устрою тебе такой зачет, что три дня ходить не сможешь». Смеюсь, сползая по двери, но потом трясу головой, выкидывая дичайшего репетитора из головы на несколько дней.
Глава 3
Владимир
Она дразнит меня неосознанно. И краснеет, когда сама это начинает понимать. Возможно, девочка и не догадывается, насколько хороша. Строгое воспитание перемешивается с мажорным окружением, зажатость – с желанием добавить в жизнь любых ярких эмоций, и на выходе получается какая-то смесь импульсов. Хотеть ее постоянно уже почти привычно, но по полной программе достается Ирке. Она – не скромница, знает, чего хочет, но я уже опасаюсь, что когда-нибудь ее поперек переломаю. Разорву на две части, а замечу это только после того, как кончу.
– Володя, ты просто животное, – Ира откидывается на подушку, бессильной рукой тянется за сигаретой. Довольная, счастливая, измотанная.
Перехватываю ее руку, делаю пару затяжек,