себе! – воскликнула Ашаяти и посмотрела на Сардана. – У тебя есть жена?! Первый раз слышу!
– Кажется, господин шаман принял тебя за мою жену.
Ашаяти ахнула от возмущения и даже выпустила поводок.
– Меня?! – воскликнула она. – Скажи ему, что, если он еще раз назовет меня твоей женой, я залью Ооют морем его слез.
– Он и сам понимает матараджанский.
Шаман холодно посмотрел в небо, пожевал залезшую в рот бороду.
– Всё равно скажи, – упорствовала Ашаяти.
– Она девушка деликатная, – извинился Сардан перед шаманом. – Когда мы с Ашаяти познакомились, она решила, что я ей что-то должен, и с тех пор ходит за мной, пока я это что-то ей не отдам.
– Что ты можешь мне отдать? – проворчала Ашаяти. – У тебя ничего нет, ничего не было и не будет.
– Мое пылкое, любящее сердце, например.
– За него и медяка не получишь.
– Любящее сердце лучше медяка.
– Съедобное если… А от твоего все кишки наружу вывернет.
– Сколько в тебе злобной нежности…
– В любом случае, не воображай себе ничего. Я хожу за тобой потому, что это может принести выгоду. Если один раз тебе обещал золотые сундуки целый ханараджа, то может пообещать и во второй раз, и тогда я своего уже не упущу. Это точно выгоднее, чем разносить пиво в Веренгорде.
– Добрая улыбка ценнее мешка монет.
– Чушь. Дашь мне мешок монет за улыбку?
– У меня нету…
– Вот и помалкивай.
– Такая любовь. Короче говоря, Ашаяти ходит за мной следом, пока я не раздобуду ей сундук с золотом.
– Два.
– Пусть два. А что потом?
– Потом я тебя прибью и закопаю.
– В таком случае – три сундука.
– Как скажешь, тогда и на могилке камешек положу.
– А любовь?
– Понятия не имею, что это такое.
– Тогда четыре сундука.
– Так я тебя никогда не убью, – расстроилась Ашаяти.
– Не обижайся.
Шаман закивал сам себе.
– С плохой женой не нужно и врагов, – сказал он.
Ашаяти что-то проворчала, но, кажется, сама не разобрала что. Устыыр долго молчал, поглядывая в темнеющее небо, и вскоре заморосил дождь. Степь притихла, и шаман совсем помрачнел.
– Небо протекает, – сказал он наконец. – За шиворот течет, вам больше незачем здесь ходить. Иэзи умер, я отведу вас обратно, в Матараджан.
Сардан обернулся и удивленно взглянул на шамана. Тот напряженно таращился в точку где-то впереди.
– Ну что вы, нам рано возвращаться, – сказал Сардан. – Нужно закончить начатое. Почему в деревне возник дух?.. Откуда он взялся? Что его привлекло?.. Я не знаю, я размышлял над этим, но так ни до чего не дошел… Духи ведь не появляются из ничего – их что-то зовет из междумирья, что-то живое, вы и сами знаете. Страдания, например, желания, надежды, боль и отчаяние. Иногда и радости тоже. Бывают, конечно, и духи насекомых, животных, даже растений, но они почти всегда безвредны для