зачистки и ужасался тому, что при патовой ситуации, всех этих людей, вместе со стариками и детьми, возьмут в заложники. Тогда их судьба станет абсолютно непредсказуемой.
Про худший вариант он даже боялся подумать. Ведь дома его ждала беременная жена и дети….
Мокрицкий уже заждался новостей. Подручные на связь не выходили. Гостиница выглядела притихшей и безлюдной. Неизвестность терзала. Группа зачистки опаздывала на полтора часа. Последний раз пилот выходил на связь час назад и докладывал, что на перевале сошла лавина, и он будет вынужден сделать крюк, чтобы выйти на заданный маршрут. Все это безмерно раздражало Олега Петровича. Но факт того, что его человек подорвался на своем же взрывном устройстве, злил Мокрицкого больше всего! Пусть кто-то и предупредил Метлева – это он допускал. Но как Прохор мог подорвать сам себя! Это просто технически невозможно, если он лично отрапортовал, что поместил взрывчатку на крышу метлевского гаража! Местная чертовщина – озлобленно думал Мокрицкий. – Уж чего – чего, а всякой природной аномалии здесь до хрена и больше. Олег Петрович криво усмехнулся. В этот момент подъехал его личный водитель Лева Зубов. Не спеша, закрыв свою машину, Лева взгромоздился рядом, разом занимая все свободное пространство и потребляя весь кислород. По крайней мере, Мокрицкому стало нечем дышать и он противно взмок, неприязненно поглядывая на Леву. Сегодня утром Зубов добрался до условленного места. Углубившись в лес, он, вместо напарника, обнаружил на ветвях, развешенные в художественном беспорядке, анатомические подробности, оставшиеся от Прохора. Это простое, но неожиданно-кровавое, зрелище произвело на него удручающее впечатление. Сейчас, он с плохо скрытым раздражением покосился на хозяина.
– Когда уже вертушка эта долбаная подойдет, а Петрович? И от ребят что-то ни слуху, ни духу. Они должны были уже передавить этих ускоглазых, как кур в курятнике. Времени прошло много, а это значит, что исход боя не в нашу пользу. Мне, конечно, трудно в это поверить. Абсурд! Спецы высокой квалификации, проворачивали и не такие дела! А тут прокололись в какой-то глухой дыре?! – Он подозрительно взглянул на как-то сразу обрюзгшего Олега Петровича, который непрерывно вертел в пальцах фляжку из-под коньяка.
– Тебе кофеек сейчас надо пить и думать, что делать дальше, а не коньяк глотать! – С нажимом произнес Лева и подумал – Эх, разбить бы ему сейчас морду! Кому-то, видно, болтанул про свои планы. А сейчас притих. Привык чужими руками угли загребать. Все к Черниченко этому ездил ночевать, принимали его там, видите ли, хорошо. Сауна, обхождение, любая кухня мира по вашему капризу! Вот язычок то и развязался. И поскольку Мокрицкий упорно молчал, Лева решил высказаться вслух.
– А ты хоть знаешь, что у Черниченко этого, баба давным-давно с Метлевым моталась, замуж за него собиралась? – И по тому, как вскинулся босс, Лева понял, что попал в яблочко. – А ты там под водочку, да селедочку, растрепал все наши планы! Вот тебе и результат,