когда семестр позади, вы, профессор, наверное, здесь не задержитесь? – спросил профессора онтографии некто, не имеющий отношения к нашей истории, после того как коллеги уселись рядом за праздничный стол в гостеприимном обеденном зале Сент-Джеймс-колледжа.
Профессор был молод, франтоват и тщательно следил за четкостью своей речи.
– Да, – кивнул он. – Друзья в последнее время частенько приглашали меня поиграть в гольф, вот я и задумал недельку-полторы провести на восточном побережье, а именно в Бёрнстоу (вам, несомненно, этот город знаком), – потренироваться. Завтра же и отправляюсь.
– О, Паркинс, – вмешался другой сосед профессора, – если вы действительно собрались в Бёрнстоу, я попрошу вас осмотреть место, где была приория ордена тамплиеров. Хочу знать ваше мнение, не затеять ли там раскопки нынешним летом.
Вы догадались, разумеется, что реплику эту вставил человек, интересующийся древностями, но, поскольку его участие в данном рассказе ограничивается описываемой сценой, я не стану обозначать подробней, кто он и что.
– Конечно, – согласился профессор Паркинс. – Скажите, где эта приория находится, и я, когда вернусь, сообщу все, что удастся выяснить на месте. Могу вам и написать, если вы дадите мне свой адрес.
– Спасибо, не затрудняйте себя. Просто я подумываю обосноваться с семьей поблизости, в Лонге, и мне пришло в голову: тамплиерские приории в Англии изучены мало, толковых планов зачастую нет, а потому воспользуюсь-ка я случаем и займусь в выходные дни чем-то полезным.
Идея такого рода полезной деятельности вызвала у профессора затаенный смешок. Сосед тем временем продолжал:
– Развалины – впрочем, на поверхности вряд ли что-то еще осталось – нужно теперь искать, наверное, на самом берегу. Вы ведь знаете, море там завладело порядочным куском суши. Сверившись с картой, я заключил предположительно, что это примерно в трех четвертях мили от гостиницы «Глобус», на северной окраине. Где вы собираетесь остановиться?
– Да, собственно говоря, в этом самом «Глобусе». Заказал там номер. Ничего другого было не найти: похоже, меблированные комнаты на зиму закрываются. В гостинице же единственная более или менее просторная комната рассчитана на две кровати, причем вторую вынести некуда. Зато будет вволю места для работы: я беру с собой кое-какие книги, чтобы заняться ими на досуге. Правда, кровать, а тем более две не украсят мой будущий кабинет, но с этим неудобством я уж как-нибудь смирюсь, благо терпеть придется недолго.
– Так ты, Паркинс, что-то имеешь против лишней кровати в номере? – с простоватой развязностью вмешался в разговор коллега, сидевший напротив. – Слушай-ка, прибереги ее для меня: я приеду и на пару деньков составлю тебе компанию.
Профессор вздрогнул, однако сумел прикрыть свое замешательство любезной улыбкой.
– Почему бы нет, Роджерс, буду очень рад. Но только как бы ты не заскучал: ты ведь в гольф не играешь?
– Слава