Варя. – Зато нашей классной мыши есть чем заняться в четырёх стенах.
– В потолок пялиться? – схохмил Тим.
– Или шарахаться в своей махине из угла в угол, пугать барабашку. Так и дни пройдут, пенсия наступит…
Степанченко с Варей опять, весело переглянувшись, издевательски расхохотались.
– Примерно так и есть, – чуть улыбнувшись, решила согласиться Катя, мельком глянув в сторону тихони.
– Чё, колымага реально по углам сутками болтается?! – заинтересовался Тимон.
– Не совсем. Она пашет по дому как папа Карло. Особенно летом.
– Да, я свидетель! – вклинилась Камилла. – Там летом целый консервный завод!
– Откуда знаешь? – подпрыгнула Варя.
– Я же раньше бывала у неё в гостях, как и Катя. Летом сколько приходила – Любка вечно сидит перебирает несколько тазов чего-нибудь. Яблоки или вишню, огурцы, например. Потом сама банки закручивает.
– Ой, трудяжка, надо же! Пара тазиков, – Варя, хмыкнув, изобразила руками диаметр крупного салатника.
– Неее, Варюнчик! Тазов во-о-о-т таких!!! Огромных! Железных!
– От работы кони дохнут, – Илютина нахмурилась, не желая мириться с трудолюбием ненавистной ровесницы.
– Вот Поспелова и выглядит, как моль полудохлая, – заметил Тимофей, а потом прыснул: – Ни хрена ж семейка прожорливая!
Компания оценила хохму и залпом заржала.
Поспелова слышала всё-всё, до единого слова, и не понимала, что плохого в домашнем труде и зачем Камилла подлила масла в огонь. Хоть высмеивала Любу не Виноградова, девочке всё равно было обидно. Ведь когда тихоня приходила в прошлые годы в гости к брюнетке, то нередко попадала на Камиллиных родителей, консервировавших дары лета. Да, Виноградову в отчем доме никто пыхтеть над тазами не заставлял, но это же не значило, что нужно докладывать Илютиной и Степанченко, как проходит каждое Любино лето.
«Им смешно, потому что они тунеядцы. Бездельники, не способные себя обеспечить хорошей домашней едой на зиму. Ни на что не способны, ничего не умеют. А потом зимой тратят лишние деньги на некачественную заводскую еду и дорогущие, пропитанные насквозь химией заграничные овощи да фрукты», – пронёсся ветром в мыслях подбадривающий мамин голос.
Ученики 10 «А» с лёгкой руки Илютиной, Лыткиной и Степанченко считали Поспелову девочкой богатой лишь потому, что на переулке Солнечном под номером 27 красовался огромный белый дом.
Не каждая семья в советское время, канувшее в прошлое, могла позволить построить больше, дороже, лучше, чем у соседей. Этот огромный дом – детская мечта мамы, которая когда-то хотела, чтобы вся семья, её дети жили вместе, рядом. В молодые годы женщина занимала высокую, весьма почетную должность на ж/д и получала хорошую зарплату. Александра Григорьевна могла при помощи связей достать дефицитные качественные материалы, оплатить работу строителям.
№ 27 вырос быстро. Любиному брату, Саше, было тридцать лет, и отчее гнездо было его ровесником. А потом наступили