посмотрела на подростков и недовольно шикнула.
– Извините! – кивнул работнику юноша, затем похлопал по плечу Любину соседку. – Давайте поменяемся местами?
Парень шустро переместился к ровеснице. Поспелова, не ожидав такой прыти, инстинктивно скукожилась, боясь представить, как сейчас выглядит её лицо после слёз, пролитых над журналом.
Имир кинул заинтересованный взгляд в раскрытый глянец.
– Любишь следить за модой?
– Не слежу вообще. Смотрю ради удовольствия, глаз порадовать.
– Понимаю! Я так журналы с техникой и авто изучаю. Про путешествия читать нравится?
Библиотекарь опять раздражённо зашипела, хотя общались ребята шёпотом. Имир наклонился как можно ближе к уху соседки.
– Учиться пришла или развлекаться?
Люба задумалась.
– Скорее, отвлечься.
– Полезное дело! – улыбнулся отличник. Он заметил и подпухшее, красное лицо, и шмыгающий нос, но вопросы решил не задавать, чтобы не задеть за больное. Плакала девушка явно не от счастья.
Внимательный и чуткий к состояниям других, Имир, в отличие от брата, давно понял, что представляет из себя семья Любы. Может, потому, что часто ходил на ж/д и имел честь общаться с Василием Михайловичем.
Дядя Вася был неплохим мужиком и наверняка являлся хорошим отцом. Если б не одна проблема. Всё в семье: бюджет, дом, хозяйство, круг общения, воспитание детей – полностью контролировала его жена. Женщина противоречивая, упёртая, мнительная, обидчивая и донельзя властная.
Алмаз говорил Имиру, что Григорьевна раньше трудилась старшим ревизором и проверяла объёмную ж/д ветку. Женщина работу выполняла безукоризненно, а проверяющим слыла принципиальным и неподкупным, держа в страхе подконтрольные станции. Кто-то благодаря ей оказался надолго за решёткой.
Когда Поспелова ушла на нижестоящую должность товарного кассира, ветка вздохнула, но напряглась местная станция. Каково было работникам, когда к ним трудиться пришёл человек, наводивший ранее на них священный ужас своими проверками?
Естественно, от Григорьевны коллеги держались на почтительном расстоянии, помня былое. К тому же сменилась должность Поспеловой, но не нрав. Она по старой памяти поучала и отчитывала теперь уже равных ей людей. Грубость, бестактность и агрессивную навязчивость бывшего ревизора станционники терпеть не собирались. В итоге с Александрой на станции никто не дружил и подружиться не старался. А когда пришли 90-е, женщину начали откровенно бояться. В распилах та не участвовала, но вдруг по старой памяти сдаст властям или подставит? Не даст урвать вкусный кусок? Григорьевну пытались слить, но безуспешно. Свою работу она знала.
Василий, по мнению Алмаза, был мужчиной добрым, мягким и неприлично терпеливым. Жену сильно любил, поэтому уступал и многое позволял, даже будучи несогласным.
Имир как-то вместе с Алмазом оказался свидетелем крайне неприятной сцены. Александра зашла в тамбур, чтобы дать поручение Василию на вечер, но у мужа имелись другие планы. Он аккуратно объяснил