всем урокам аргументы в свою защиту подбираешь?
Отличник иронично усмехнулся.
– Наверно, ты хотела спросить, всегда ли я настолько доставучий зануда и вредный сухарь, но постеснялась?
– Ох, ладно! Раскусил! Примерно так.
– Хорошо! Вот мой честный ответ, Любаня: столь погано я себя веду только с Бортник.
– А алгебра с геометрией? Физика? Химия? Там не ругаешься?
– Нет, зачем? Кроме ведьмы Борисовны, никто из учителей оценки не занижает.
– Да ну?!.. Говорят, ваша училка по матеше в сто раз противнее моей классухи!
– Кто?!.. Людмила Власовна?!.. Вообще не противная! Строгая и требовательная, да. Уважает трудолюбивых. Слышал, что в других классах жалуются, но я не вижу причин для нытья. Власовна не режет оценки, доступно объясняет, не позволяет лишнего и предвзято ни к кому не относится.
– А с Валентиной Борисовной постоянно споришь?
– Есть такое! – задумчиво усмехнулся Имир. – С ней надо всегда держать ухо востро. Только расслабишься – обязательно учудит!
Юноша протяжно вздохнул и спокойно продолжил пояснять.
– Борисовна в седьмом классе – едва увидела меня и Сэро – сразу съязвила, что цыгане надолго на уроках не задерживаются. Попрошайничать на вокзале некому будет.
– Вот грубиянка!
– А позже, когда мы не оправдали её надежд свалить с глаз долой, опять нахамила. Типа в нищих кварталах, где, по её мнению, наша прожорливая семейка поселилась, тусуется одно грязное ворьё. Влепила мне «два» за сочинение, потому что, видите ли, уверена, что у нас в хибаре нет даже подобия стола для уроков, а значит, я списал.
– Ох, ужас!.. Борисовна может, верю! – сочувственно воскликнула Люба.
– Потом понеслась пурга про нелюбовь к тетрадям с сальными пятнами и предупреждение, чтобы мы такое приносить не смели. Сэро крепко в ответку съязвил про старую жирную жопу и обмазанный дерьмом рот, вонь из которого золотые коронки не спасут.
– Охренеть!!!.. Твой брат, конечно, отжёг!
– А то! – рассмеялся Ибрагимов. – Короче, как понимаешь, урок был сорван. Русичка жутко разоралась, заявила, что отказывается от класса, в котором учится бессовестный грубиян и бездельник! Типа либо она, либо мы. Родителей к директору на ковёр вызвали. Отец прочитал Борисовне внушительную лекцию о достоинстве педагога. Недовольная Бортник извинилась, но удила закусила.
– Да уж, представляю…
– Не представляешь, поверь. Брат был прав, хоть и перегнул палку. Сэро отмочить умеет и никогда себе в этом не отказывает. С него как с гуся вода! Лично я понял, что надо быть со злопамятной Бортник внимательным, подбирать слова и отстаивать своё до конца.
– Тебе не нравится такое отношение?
– А кому оно может понравиться, Люба? Грымза допетрила, что мы больно кусаемся, а наши родители не безграмотные простофили и могут окунуть рожей в помои. Чума стала осторожнее, но не добрее. Это её выбор – вести себя с нами гадко. Ни я, ни брат первыми не начинаем – это золотое правило. С тех пор на уроках Валентины