на кровь: ультрафиолетом, лазером, очищать с помощью сорбентов и специальных гемофильтров, а тут уже гравитация ни при чем. Поэтому нам нужно выбрать название,максимально правильно отражающее суть отделения.
Милана молчала, поглядывая то на Федора, то на Георгия. Ворчун подумал и сказал:
– Жора, ты частично сам ответил на первый вопрос. Да, мы будем заниматься лечебной работой. Потому что зарплаты, которую нам определил Марк, мне не хватит на семью и наши потребности. Значит, нам нужна так сказать – халтура, и лучше, если она будет официальная.
– В каком смысле – халтура? – не понял Гарин.
Ворчун усмехнулся.
– Слово «халтура» имеет церковное происхождение, – объяснил он и сразу сообщил, откуда ему это известно. – Моя бабка, мама моей мамы, после гибели отца стала сильно религиозной и последние годы работает экономом при храме недалеко от дома. Эконом – это типа бухгалтера. Так вот в церкви, как в общественной организации, есть два основных источника дохода: епархиальные – торговля утварью, производство икон и прочего, что проходит через кассу и может быть как-то просчитано и спланировано, —и халтуриальные, которые священник и его причт[30] получают налом, минуя кассу, и которые никто не учитывает. Я, конечно, не предлагаю брать мимо кассы, но у нас получается, что должны быть тоже два источника зарплаты, один – фиксированная ставка за кровь, второй – непредсказуемый, от числа и видов различных больных и процедур, которые мы им будем делать. Согласен? Вот фиксированный доход за кровь – это для нас троих епархиальный, а тот, что получим за лечение пациентов, – халтуриальный.
Милана негромко сказала:
– Предлагаю это слово не применять, нас не поймут. Я так красиво, как вы, Федор Михайлович, объяснить не сумею, а слухи, что мы тут халтурим, пойдут. Не надо.
– Да, – согласился Гарин, – давайте поосторожнее со словами. Итак, мы берем за основу уже отработанные другими специалистами методики, набираем свой лечебный опыт. Я поезжу в библиотеку, поищу там, что публиковалось ранее по лечению с помощью крови, кроме известной всем аутогемотерапии8. Мне тут куратор набросал список разных авторов, так что копаться на годы хватит, заодно и в англоязычной литературе пороюсь. Осталось решить, как мы будем называться.
– Давайте, не мудря: «Отделение клинической трансфузиологии», – предложил Ворчун. – Вроде бы всё ясно. И с кровью связь, и с переливаниями, и с очищением.
– А какая еще может быть? – не понял Гарин. – Зачем это слово «клиническая»? Может быть просто тогда – отделение трансфузиологии?
– Еще бывает экспериментальная, но мы никакие эксперименты ставить не можем, мы не институт и научную работу официально проводить не имеем права. Всё экспериментальное касается лично нас, ибо это мы беремся за пока незнакомое дело, но пациентам нашим об этом знать не обязательно. Методики утверждены Минздравом, различными НИИ и кафедрами, так что наше дело— всё исполнять точно и