обратно в вазу, была разорвана на лепестки. Они укрыли собой кресло, где сидела Даша; стебель же лежал на столе, обмотанный черной резинкой для волос.
«Спокойно, Йохан, пусть это будет лишь невроз, и всё (хотя я понимаю, что тут компульсивное расстройство с депрессией), никакого подтекста и знака в этом нет», – успокаивал он себя, анализируя непроизвольные действия своей пациентки.
На следующий день Даша наотрез отказалась ехать в Сити. Йохан предложил приехать сам и поговорить с ней. Возможно, в обстановке дома что-то угнетает ее, и он смог бы подсказать, а заодно попытаться уговорить Дашу, заверив ее в важности встреч. Он не выпускал из рук резинку для волос, накручивая ее на свои пальцы, далее поцеловал ее и положил в карман брюк.
Дария и Артур жили в поселении Первомайском, в частном доме, где по утрам Даша медитировала и занималась стретчингом на траве. Это был дом ее родителей.
Йохан прохаживался перед входом, стараясь взять себя в руки.
– Так значит, вы пытались покончить с собой?
– Не в этом моя проблема. Я не чувствую поддержки. Даже от Артура, – насупилась Даша. – Все ходят с кислыми лицами, как будто я неизлечимо больна и моя жизнь никогда не станет прежней.
«Он тебя недостоин. Я сразу это понял, как только увидел, что тебя, под тяжестью реквизита, едва не прижало дверьми в вагоне метрополитена. Негодяй. Что ж это за мужчина такой, если его девушка бегает одна по городу с сумками?» – в глубине души ворчал Йохан.
Ее самодельное колье из разноцветных бисерин, обтянувшее шею, приковывало взгляд. Она уже не смотрела в пол, и он тотчас перевел зрение с шеи на глаза. Она не боялась его, но в то же время не доверяла сокровенные мысли и переживания.
– Нам нужно быть честными друг с другом, Дария.
– Я никому не могла открыться и показать свою слабость. Тогда я бы уподобилась неудачницам, после первых трудностей и обид бросающим большой спорт.
– Даже Артуру? Он бы поддержал, я не сомневаюсь.
– У него свои такие же. Ему хватает забот. Максимум, на что я ему жаловалась, это головная боль и адская усталость.
Йохан поднял брови, а она покраснела и хихикнула, почесывая нос.
– И он не нашел средства, чтобы это исправить?
Она прокашлялась.
– Я приду на терапию, – выпалила Даша.
Йохан мысленно выдохнул и поблагодарил высшие силы.
– Я буду ждать вас. И повесьте в своей спальне светлые шторы.
– Я подумаю над этим.
Даша то и дело обращала взор на дверь, гадая, подслушивает ли Артур. В конце концов она резко встала с кровати и протянула Йохану руку, на которую была надета такая же резинка, какую она оставила в его офисе.
– Я должна была еще в первый день сказать, но говорю сейчас: приятно познакомиться, господин Айзек.
– Йохан. Прошу. Это важно. Мне важно твое доверие.
– Йохан… – Она смутилась и опять посмотрела на дверь.
– И я рад знакомству, Дария.
Подобно тому как в его самых смелых мечтах она сжимала его плечо, в настоящий