сердца он отпускал из себя то, что давило, рвало на куски, пытало его годами.
Неужели так можно было?
Неужели он отдаст всё это и останется… живым?
Но вот на самом дне Дед Мороз обнаружил те самые игрушки.
– Ух, потрудился я с тобой, мешочек! – заулыбался Дед Мороз. – Ну что, понесем игрушки деткам?
– А можно? – робко взглянул мешок.
– Так ты же мешок! Ты предназначен для дела. И я приглашаю тебя на работу. Потрудимся?
Дед Мороз огладил замерший мешок бархатной варежкой, и тот стал вдруг таким же – лоснящимся, красивым, бархатным. На нем даже опушка белая появилась! Невероятно нежная, ласковая.
– Ну что? Не передумаешь? – улыбнулся Дед Мороз.
– Я готов! – решительно сказал мешок, и с этим ответом почувствовал, что оживает. Внутри заиграло пространство, готовое принять в себя подарки, игрушки, сладости. Чтобы нести их детям! Чтобы быть сопричастным к волшебству, к большому ежегодному чуду.
Дед Мороз одобрительно кивнул.
– Ну, тогда пошли.
И тут мешок оглянулся на кучу хлама, которая лежала тусклым мертвым грузом. «Как с ней быть? Что делать?»
Дед Мороз будто прочел мысли:
– Так у всего этого хозяева есть. Пусть и разбираются, – стукнул своим посохом, и хлам вдруг поднялся в воздух, рассортировался, разделился и… рванул в разные стороны.
– Будут кому-то под елочку подарочки, – усмехнулся Дед Мороз. – Хозяева-то пока от своего избавиться пытались, в тебя прятали, тоже обделенными были. Свое в чужих не спрячешь, от себя не оторвешь…
Мешок с тоской смотрел на разлетающиеся обломки, мятые страшные штуки, всякий хлам. Ему грустно было подумать, что кто-то обнаружит под елкой такое…
– Ладно, – улыбнулся Дед Мороз его мыслям, – сделаем и им подарочек. Дадим шанс. А воспользуются ли, выберут ли перемены к лучшему – это их выбор.
И дед Мороз стукнул посохом еще раз.
И вслед за разлетевшимися вещами рванули маленькие волшебные искорки.
– Что они дадут? – спросил мешок.
– Возможность увидеть хорошее. Ну что, идем?
– Да!
И мешок пошел с Дедом Морозом.
И с этого началась его новая жизнь.
И что самое удивительное, когда он подарил свои игрушки – те самые, ради которых жил, – в нем тут же каким-то чудом возникли новые. И чем больше он дарил счастья и радости, тем больше его прибывало.
Мешок обрел всё, о чем мечтал.
Легкость.
Свободу.
Волшебство.
Новое место в жизни.
Он был красив!
Полон жизни и энергии.
Щедр.
Он теперь впускал в себя только то, что хотел. Ибо знал закон выбора.
Он вовремя освобождался от того, что уже отжило свое время. Ибо он знал закон очищения.
И он всегда следил за тем, чтобы порадовать себя чем-то приятным. Ибо знал теперь закон свободы.
А выбор, очищение, свобода дарили ему возможность делиться счастьем с другими. Ибо это закон