обнял племянника и познакомил с дрёмами. Попросил, чтобы разобрали подарки с телеги и пристроили зайца. Мох подозвал одного молодого парнишку и дал ему распоряжение, затем обратился к дяде:
– Как добрались? Мы вас ждали ещё вчера. Думали, что уже не приедешь. А что тётушка Поля не приехала?
– Были дела по дому, пришлось задержаться. Тётушка поклон передавала и там много гостинцев ещё. Она осталась по хозяйству да с детьми. Я на день и обратно. Не хочу её одну оставлять с детворой надолго. К тому же скоро на ярмарку в Верам надо ехать. Кстати, сами-то собираетесь?
– Да, вот свадьбу сыграем и тоже поедем. Ну а что наши гости? Вы угощайтесь, пейте, ешьте! Откуда и куда путь держите?
– Мы вместе с Дрыхалой с Дремуша. Путешествуем по Чудолесью, – быстро проговорил Бермяшь.
– Мы направляемся в Терем-Град, – коротко добавила Дрыхала.
– Ого, в Мирин, что ли?! – удивился Мох и посмотрел на дядюшку. – Ну что же, вам тут рады. Сегодня отдыхайте, веселитесь, а завтра и вопросы. – Он налил гостям душистого мёда и поднял бокал. Жестом попросил тишины и громко заявил: – Сегодня пьём за здоровье моей любимой невестушки Лили!
Все разом трижды воскликнули – «гай!» и застучали деревянными кружками. Музыка вновь весело заиграла.
Невеста Моха, Лилия была весьма симпатичной барышней, что являлось редкостью среди чуров. Не то чтобы чуры были уродливы, нет, скорее, обыкновенными. Среди всего общего рода чудей чуры не отличались красотой и складностью тела, но Лилия всё же выделялась среди остальных девиц своим милым розовым личиком. Одета она была в светло-зелёное платье, украшенное полевыми цветами дубравны и ландыша. Нежные васильковые цветочки дубравны, очень подходили к её ярко-синим глазам. Она была скромна, учтива и робко улыбалась, когда принимала поздравления. Мох же был как и все лесовики – весел, простодушен. Короткая и густая бородка украшала его круглое лицо. Он был крепким с натруженными руками. Весь его вид говорил о том, что своё богатство он заработал усердием и тяжёлым трудом. Боярышниковый скуф насчитывал тридцать дворов, и в каждом стоял хотя бы маленький амбар и, как правило, добротный дом. Двор же Моха считался одним из самых больших и зажиточных. Большой терем, весь украшенный резьбой, возвышался над просторным двором. Рядом стояла летняя кухня с террасой, банька и, конечно же, как и у лесовика Кипрея, большой амбар, полный припасов. Конечно, до дядюшки Кипрея он все равно не дотягивал, но это лишь по хозяйству. И только потому, что у Кипрея была коза, а если в хозяйстве ты имел козу или даже две, это считалось зажиточным поместьем. У Моха козы не было, но он нашёл себя в другом деле – выращивании репы. На репу был спрос, и только Мох во всём скуфе имел большое поле с репой. Это было почётно для столь молодого чура, и потому он пользовался большим уважением.
Народ продолжал веселиться. Одна задорная мелодия сменяла другую. Время от времени чуры высыпали толпой