но хотела бы познакомиться, а поскольку я желаю доставить ему удовольствие, мне в тот день лучше никуда не выходить, а не то я буду недостаточно хорошенькой вечером.
Мисс Арвель скажет М.С…, в какой день дочка сможет подарить несколько приятных часов своему дорогому папочке. Между тем я шлю Вам долгий-долгий поцелуй и тысячу ласк, одна нежнее другой.
Лили
20-е июня 1898
О том импровизированном ужине мне почти нечего рассказать. Мне удалось провести несколько коротких мгновений наедине с моей возлюбленной и напомнить ей о том, что я ожидаю от неё полнейшего послушания во всем. В следующий раз, когда мы встретимся, ей придется подчиниться самым страшным ласкам; я измерю глубину её любви по тому, как она смирится с моим жесточайшим с ней обращением, если мои капризы увлекут меня в этом направлении. Она была моей, и я мог поступать с её телом по своему усмотрению. Вершиной страсти для меня будет ощущение, что она находится в моей власти, что я вправе причинить ей боль, а она должна сносить все муки, подбадривая себя мыслью о том, что все эти страдания, какими бы неприятными они ни были, рассчитаны на удовольствие её хозяина. Говоря это, я резко ударил её по лицу, и она ответила радостным воркованием горлицы.
– Вы больно мне делаете!
Приободрившись, я ущипнул её за руку. Она хотела было вскрикнуть, но не решилась, поскольку папа находился совсем рядом, и пробормотав "Ах, вы причинили мне боль!", растаяла на моих жадных губах.
Я снова объяснил ей, что, хотя она совершенно свободна в глазах света и может, если пожелает, выйти замуж завтра же, не услышав от меня ни слова ревности, оказываясь со мной tete-a-tete19, она должна отбрасывать чувство стыда; я намерен вытравить из неё её врожденную стыдливость, принуждая делать все, что захочется мне. Я научу её, как получать удовольствие, когда её унижает, когда над ней надругается мужчина, которого она любит; постепенно она будет наслаждаться мыслью о попрании всех законов приличия. Начальная стадия заложит основы неведомых ей доселе мук и страданий, которые будут усиливать и продлевать её чувственное удовольствие, а острая боль после моих злонамеренных наказаний будет оттягивать мгновение радости, и в конце концов эти противоборствующие ощущения ввергнут её в дичайший водоворот похоти. Она увлеченно выслушала меня и сказала, что эта идея безумно ей нравится. Я втайне решил сделать из неё искусную шлюху. Она забудет о том, что такое стыд, и не станет шарахаться, что бы ни выдумал развращенный ум мужчины в исступлении страсти. Мне хотелось – что за бредовая иллюзия! создать проститутку из девственницы и вручить будущему супругу эдакую непорочную Мессалину. Я знал, что легко могу вылепить её по своему желанию.
Любой может правдами и неправдами заставить девушку лежать смирно, а при помощи небольшого усилия и шарма постепенно установить полное взаимопонимание, однако формирование девственницы по своему желанию представлялось мне чем-то новым и благотворно влияющим на обрывки моей поистрепавшейся совести. Я жаждал насладиться резвой девчушкой и в тот момент скорее отрезал бы себе руку, чем причинил ей вред или обесчестил. По недомыслию своему я полагал, что веду себя с ней благородно,