месте, перед нами открылась следующая картина. Все наши мотоциклы стояли в тени берез. Под их рамами был пропущен трос и закрыт на замок. Около мотоциклов стоял часовой.
В назначенное время нас построили перед штабной палаткой, из которой через пару минут выходит командир полка подполковник Каргальцев и начальник штаба с какими-то бумагами. Кто-то подает команду «Смирно!» и докладывает, что все мотоциклисты по его приказанию собраны.
Расставив ноги на ширину плеч и задрав руки назад, командир, не здороваясь, без всякого вступления обращается к нам:
– Я вас собрал, чтобы довести… – поворачивается и протягивает руку к начальнику штаба и продолжает: – Вот у меня в руках три приказа. Один приказ ГК ВВС – Зрничу в правую ноздрю. Второй приказ командующего округом – Зрничу в левую ноздрю. И мой приказ – Зрничу в задницу, – поворачивается и показывает куда. – Пусть он их воткнет себе и помнит, что мне накануне летного дня нужно спать. А то я только начну засыпать, и до моих ушей доносится: «Ту… ту… ту!» Это Зрнич в совхоз к бабам поехал. Все! У меня сон как рукой сняло, я уже больше уснуть не могу. Забирайте свои мотоциклы, и чтобы их ни слуху ни духу здесь не было!
Я был поражен! Откуда он знает меня? Почему он определил, что я по ночам езжу в совхоз? Если я и садился на мотоцикл, то для того, чтобы после работы или полетов в школу успеть. А так он у меня стоял около самолета, и у меня не было никакого времени на нем разъезжать. Можно сказать, я целый день на животе под самолетом ползал, чтобы Каргальцев мог завтра летать.
Я не смог воспользоваться мотоциклом, чтобы поехать на сдачу государственного экзамена. В день экзамена по иностранному языку у нас были полеты. Экзамен с утра, транспорта никакого, доехать до города было не на чем. Одна надежда была на машину, которая после полетов увозила в городок парашюты. Но пока самолеты подрулили, пока я самолет приводил в порядок, на парашютную машину сели всякие шустрые бездельники и я не успел повернуться, как ее след простыл. Что делать? Машина ушла, мотоцикл на замке. Ничего не оставалось, кроме как пешком идти. До города десять километров. «Пока дойду, умоюсь, переоденусь, да еще до школы?.. Нет! Не успеть, пропал мой экзамен, – думал я, но двинулся. – Успею так успею, а нет так нет!»
Когда я подходил к школе, я был убежден, что там никого нет, комиссия посидела час, другой и разошлась по домам. Можно представить себе, каково было мое удивление, когда, войдя в класс, я увидел стол и сидящих за ним трех человек, в том числе и нашу «немку».
– Это кто, Зрнич?
Отвечаю:
– Да, прибыл на экзамен.
Не успел я отдышаться, как она мне предложила взять билет и сесть готовиться. Я взял билет, посмотрел на вопросы и вздохнул, да так, что мой вздох был похож на вопль. Услышав его, она вдруг спрашивает:
– Что вы так глубоко вдыхаете?
– А что же еще в моем положении остается делать? – ответил я.
– Ну что вы, ваше положение не такое уж