и методическому мастерству выделенных для нашего обучения преподавателей. К сожалению, я сейчас не смогу назвать их фамилии, потому что я их просто не помню. Вместе с тем фамилии двух из них назову.
Самолет Ту-2
Первым был капитан Левинский, читавший нам науку, которая, по его же выражению, «имеет два начала, но не имеет ни одного конца» (термодинамика, которая имеет, как известно, первое и второе начало), и базирующуюся на ней теорию двигателей. Его некоторые слушатели называли «французом», как это у нас было принято называть евреев, но это говорилось не зло, а скорее – при желании подчеркнуть его особые способности или манеры поведения.
Левинский обладал прекрасными внешними данными: симпатичный, брюнет, высокого роста, среднего телосложения, с правильными чертами лица. По взглядам и убеждениям – интеллигент-либерал. Благодаря его профессионализму и личным качествам нам удалось освоить такой сложный курс. На его занятиях было интересно, мы чувствовали себя свободно и непринужденно, взаимно острили и шутили. Правда, некоторые слушатели иногда злоупотребляли этим. Но это в целом не мешало нашей совместной работе.
Оказавшись вместе, мы легче переносили душевную травму и переживания из-за разрыва отношений с Югославией. Мы повеселели, стали шутить и разнообразнее проводить свободное время.
Занятия по аэродинамике и динамике полета самолета проводил подполковник Елькин в специализированном классе, по стенам которого были развешаны красочно разрисованные макеты и плакаты с фигурами высшего пилотажа. В этом классе лейтенант Мишчевич оказался за столом у стены, на которой висел плакат с изображением пилотажной фигуры «бочка». Так как сам он был небольшого роста и обладал солидными поперечными размерами, ему некоторые остряки стали, конечно, в шутку напоминать деревянный сосуд под названием «бочка».
Вот и сейчас, в перерыве между занятиями, мы встали, стоим, разминаемся и разговариваем кто о чем. Вдруг кто-то зовет Марко и говорит: «Посмотри, пожалуйста, какая там фигура изображена?» Марко поднимает голову и, увидев «бочку», разражается гневом и угрозами по адресу шутника, а все остальные смеются. Другой раз шутка отпускалась по другому адресу, и опять же наступала общая разрядка. Так мы шутили и развлекались на свой счет.
В свободное от занятий время по выходным и праздникам мы выходили в город и посещали театры, кино, танцплощадки и просто гуляли по городу. Наиболее посещаемая нами была иркутская оперетта. Мы посмотрели и прослушали весь ее репертуар, особенно с участием популярных в то время артистов – комиков Каширского и Загурского.
Изредка мы попадали и в Драматический театр имени Н. П. Охлопкова и смотрели там русскую классику, а также современные спектакли, которые в то время ставились. До сих пор в моей памяти остались впечатления от гастролей бурят – Монгольского театра оперы и балета. Помню, как мы слушали «Евгения Онегина».