паузу, Вениамин с тревогой взглянул в глаза Халзана.
– Мои друзья исчезли. Сигурни и Сталкер. Они растворились в воздухе прямо посреди тронного зала. Вероятно, здесь замешана древняя магия, но мы не знаем, кто за этим стоит. Мы искали друзей в их мире, но не нашли. Вернувшись обратно, мы увидели человека, который последовал за нами в переход между мирами. И теперь он здесь, в чужом для него мире. Я бы очень хотел знать, где искать друзей и как дальше поступить с человеком, которого мы случайно привели за собой?
Внимательно выслушав Вениамина, Халзан кивнул.
– Видения приходят ко мне сами собой. Я не могу видеть их по собственному желанию. Обещаю, что постараюсь сделать все возможное, чтобы помочь тебе, Принц, но не могу обещать, что ты получишь ответы на все твои вопросы.
Вениамин нахмурился.
– Идем! – произнес Халзан и направился к выходу из притвора, увлекая Вениамина за собой.
Войдя в храм, Халзан опустился на пол в его центре и закрыл глаза.
Прошло около получаса, а он так и сидел в одном положении. Вениамин прошел вокруг него несколько раз, но Халзан даже не шелохнулся, он не подавал совершенно никаких признаков жизни, словно окаменел. В какой-то момент Вениамин даже подумал, что Халзан уснул, но, присмотревшись, отметил, что даже грудная клетка Хранителя оставалась без движения.
Вскоре Халзан задышал, резко открыл глаза, зрачки которых слились с глазным яблоком, став абсолютно белыми, и очень медленно заговорил.
– Я вижу тьму, которая накрывает наш мир, вижу, как клокочущее зло ползет по земле, отравляя ее своим ядом! Вижу, как мир пытается противостоять тьме, но зло побеждает! Снова и снова, раз за разом! Вижу много смертей… Вижу, как тьма наполняет души и сердца, вижу, как люди, краги и животные служат тьме. Повсюду тьма и пустота.
С каждым словом, выходящим из уст прорицателя, Вениамина сильнее охватывал страх. Он с ужасом смотрел на Хранителя, не желая верить тому, что тот говорил.
– Я вижу твой свет! Свет становится ярче, свет противостоит тьме, но… тьма сильнее. Вижу, как твои друзья служат тьме, твои близкие поражены тьмой. Проклятье обращенного может быть разрушено лишь смертью обратившего его, но повсюду смерть и безысходность. Выхода нет.
Халзан умолк и закрыл усталые глаза.
– Почему ты остановился? – воскликнул Вениамин. – Дальше! Что дальше?!
– Больше я не вижу ничего, – произнес Халзан,
– Но ты должен! Ты должен сказать, что будет дальше! Ты должен, слышишь?! Ты должен… – срываясь на крик, восклицал Вениамин снова и снова.
Затем его глаза наполнились слезами, Вениамин склонил голову и тихо шептал:
– Ты должен… ты должен видеть что-то еще… прошу, пожалуйста, пожалуйста…
Слова Халзана пронзили его в самое сердце. Его душа была уязвлена. Из глаз катились слезы.
Вениамин поднял голову и, взглянув