бухгалтерии, как вдруг увидел стоящую у окна Наталью Геннадиевну. Та нервно курила, выпуская дым в открытую форточку. Никита закрыл дверь и подлетел к начальнице. Он любил донимать ее с утра непристойными комплиментами типа – какие у вас мешки под глазами симпатичные. Или – ой, как вас полнит эта кофточка. И сейчас он открыл рот, чтобы сказать очередную гадость, но отсекся на полуслове… Наталья Геннадиевна плакала. Слезы стекали по ее щекам и падали на подоконник. А она молча курила, глубоко затягиваясь. Только плечи слега подрагивали и дрожала сигарета в руках.
Наталья Геннадиевна! Женщина кремень! Женщина полководец! Женщина – от грозного голоса которой дрожали коленки у многих мужиков на фирме, плакала как девчонка. Никита стал как вкопанный, не зная, что сказать. Его парализовали слезы когда-то грозной начальницы.
– Все, Скворцов, кончилась наша нелюбовь… увольняют меня – увидев Никиту, негромко сказала Наталья Геннадиевна. Она достала платочек и стала вытирать слезы. Никите опешил. Он посмотрел ей в глаза и удивленно, заикаясь, спросил:
– Наташечка Геннадиевна! Это за что? Вы… вы же честь и гордость нашего коллектива. Я бы сказал даже города и страны…
– Смешно сказать, Скворцов – Наталья Геннадиевна ухмыльнулась – Не дала этому жирному козлу – она кивнула в строну кабинета Хачика Эдуардовича.
– Не понял? Что не дали? – Никита продолжал удивленно пялится на начальницу.
– Скворцов! Ты что, не понял? В постель меня этот маньяк тащил. А я ему отказала. А он так и сказал – или мы спим, или ты ищешь другую работу – у нее опять навернулись слезы.
– Как в постель? Его жена, Марина Саркисовна, главбух. Бабы вмиг разнесут. Наталья Геннадиевна глубоко затянулась и, выпустив дым в окно, тихо сказала:
– Он же не здесь предлагал. Квартирка у него есть подпольная – женщина еще раз затянулась, – он меня туда под предлогом знакомства с московскими партнерами пригласил. А сам под юбку еще в прихожей полез. Ну, я ему и двинула… Никита, пораженный таким героическим поступком восхищенно скала:
– Ну, Наташечка Геннадиевна! Ну, вы герой! А я думал, что все бабы могут за деньги ноги раздвинуть!
– Глупый ты еще, Скворцов – Наталья Геннадиевна улыбнулась, – за деньги ноги раздвигают проститутки. Да, к тому же, я последнее время такой националисткой стала. С нерусским даже за лимон баксов в постель не лягу. Достали эти чурки! Думают, раз русская баба, так сразу потаскуха.
– Уважуха, – Никита пожал руку женщине. – Не расстраивайтесь. Вы работу найдете. С вашим опытом… – Никита не успел закончить. Наталья Геннадиевна как-то жалобно посмотрела на него и тихо сказала:
– Конечно найду. Просто в душу насрали… Противно… – она неуверенно улыбнулась. Затем еще раз вытерла слезы платочком и, подмигнув Никите, пошла по коридору неторопливой походкой.
Никита повернулся и понесся в бухгалтерию. Его буквально трясло. Взяв в бухгалтерии сводку по продажам, он вошел к себе в кабинет. Едва сел за стол, как началась планерка. С приходом Хачика Эдуардовича многое поменялось.