в изображение статной женщины; черты портрета упрямо размывались на фоне нарастающей тревоги. Убеждение, что кто-то тихо дышит в спину, только усилилось, по коже засновали мурашки. Нина резко обернулась в надежде застать наблюдателя врасплох. Но обнаружила лишь пустую стену покрытого мраком коридора.
Ночью ей привиделся сон, будто находилась она в запертой комнате среди белых стен, и по какому-то странному наитию ее тело вело к двери само собою. О том, что это был именно сон, Нина тотчас догадалась, как только увидела в палате ныне покойного дядюшку Сэма. Он лежал на больничной кушетке живее всех живых и ухмылялся.
Это был мужчина лет сорока, коренастый, но с худощавым лицом. Светлые волосы свешивались до плеч; под тяжелыми взъерошенными бровями горели ярко-голубые глаза, поражавшие воображение Нины с самого детства, – и во хмелю, и в трезвом рассудке они оставались добрыми. Забавно, ведь Сэм никогда не пытался казаться добряком.
– Ты мертв, – угрюмо сообщила ему Нина.
Хищную улыбку сменило возмущение:
– И что мне теперь, исчезнуть, как будто меня никогда не существовало? – Сэм капризно выпятил губы и размашистыми движениями скрестил руки на груди. Мгновение – и его выражение вновь стало обыденно хищным. Он не имел привычки обижаться.
Не зная даже, что ответить ненастоящему Сэму, Нина вновь обернулась к двери и заглянула в отражение стеклянной вставки. Там ее встретило измученное побоями лицо и потухший безмолвный взгляд. За спиной, у решетчатого окна сидел кто-то недосягаемый глазу – стройный, размытый силуэт с темной головой. Нина знала, что немой демон находится тут довольно давно, и уже приняла его присутствие как неизбежность.
– Почему мы здесь? – Нина обернулась вокруг, осматривая антураж больничной палаты.
– Не знаю, мне плевать, – пожал плечами Сэм. – А вот ты, девочка, вляпалась в большие неприятности.
– Все неприятности в нас самих, – она храбрилась перед Сэмом, ведь на ее месте он сказал бы то же самое.
– Чему-то я тебя все-таки научил, отрадно. Но есть вещи, которые от тебя не зависят.
Кожей Нина ощутила близкое присутствие молчаливого демона. Ухо вдруг обожгло горячим дыханием, и шепот отдал приказ. Она не обратила взор на повелителя, а завороженно наблюдала, как ее отражение приставило к собственному виску револьвер. И, что страшнее, картинка из стекла подражала реальному положению вещей, – один выстрел отделял Нину от смерти. Такова была воля демона, ставшая сильнее человеческой.
За стеклом замелькали тени. Кто-то рвался открыть дверь с той стороны, но одного рвения ему не хватало. Он мешкал, теряя секунды драгоценного времени. Палец Нины лег на спусковой крючок.
– Рад был повидаться, – с несвойственной грустью в голосе Сэм похлопал ее по плечу и оставил один на один со смертью.
С треском распахнулась дверь. Голову разорвал оглушительный выстрел, и мир исчез до того, как Нина увидела человека на пороге.
Задыхаясь,