воздух окутал с головы до ног, наполнил измученные дыхательные пути и вернул ясность зрения, Юрику захотелось раздеться догола и лечь плашмя в лужу. Как та бутылка. А потом медленно-медленно переползти за руль и уехать – тихо, не включая фар. «Почему тихо?» – спросил он сам себя. И сам себе ответил – «Потому что Гарик»
Он нарочито долго рылся в аптечке, ощущая как капли стихающего дождя проливаются за воротник и ползут по хребту. Чувствовал – отпускает. Страх уходил, унося намечающуюся мигрень. А может, и правда – афобазол? А то нервы совсем ни к чёрту.
В полутьме подъезда навстречу спускалась девочка. Она испуганно прижалась к стенке и стремительно проскочила мимо. Юрик недоумённо оглянулся и понял, что несёт пузырёк в прямо вытянутой руке, напряжённо и торжественно, как Святой Грааль.
Девушка сидела на диване, опасливо сжавшись, подвернув ноги, и диким взглядом оглядывалась кругом. Потом порывисто метнула руку в сторону, схватила своё пальто и натянула на себя как одеяло. В глазах застыл ужас непонимания происходящего.
– Что происходит? – Юрик застыл на пороге.
Гарик молчал. Девушка перевела на него безумный взгляд.
– Что происходит?! Это вы спрашиваете? Какого хрена! Почему я тут?
– Э… девушка, вы сами…
– Кто вы, мать вашу?
Голос неприятно звенел. Ничего похожего на недавнее спокойствие.
– Она не прикалывается, – выдохнул Гарик. – Вот блин.
– Кто вы такие?! – снова взвизгнула девица. – Зачем я тут? Вам денег надо, да?! Или меня?
– Э, хорош! – Юрик обрёл дар речи. – Ничего нам от вас не надо. Вам стало плохо, мы помогли. Все. Теперь лучше?
– Лучше, – сказала Гретель. – Кажется.
– Вот и славно. Домой проводить?
– Нет. Я сама.
– Может, чай? Кофе? – Юрик вспомнил про почти пустой термос.
– Нет, благодарю.
Девушка сунула руки в рукава пальто и поспешила к двери.
– Спасибо вам большое, – обернулась она у порога. – Извините, мне очень неловко.
– Да ничего страшного.
– Лампа у вас очень красивая, – послышалось уже с лестничной площадки. – До свидания!
Шаги катились вниз – торопливо и свободно. Где-то на том конце вселенной хлопнула дверь подъезда.
– Что это за дерьмо? Что это за херня, а? – Юрик так и стоял с пузырьком, как дурак.
Гарик молчал. Дверь квартиры так и осталась распахнутой.
– Я вообще-то тебя спрашиваю!
– Капец, – сказал Гарик. – Валить отсюда надо.
Чудо шестое
Даже если он плотно перекусил перед самым сном, Юрику часто снилось, что он голоден. Один и тот же сон, повторяющийся с угрюмой периодичностью – он маленький и голодный, а кругом темно и тепло.
Тётя Вика водила маленького Юрика ко всяким психологам и психотерапевтам. Это были совершенно разные люди – мужчины и женщины; молодые, пожилые и совсем древние. Они приветливо разговаривали с ним, совали ему карандаши и краски, просили рассказать сказку, придумать несуществующее животное,