с искренним удивлением уточнила Брамс.
– Попросите её, чтобы уговорила Петра Антоновича обратиться к лекарю, – проявил терпение поручик. – Или хотя бы объясните, что ему стало плохо из-за ерунды и это в любой момент может повториться.
– Хорошо, я поговорю с тётей Татой, – задумчиво кивнула Аэлита и бросила на мужчину новый непонятный взгляд. Натану почудилась в нём досада, но поручиться за верность впечатления он был не готов.
– А куда мы идём? – уточнил мужчина, только теперь заметив, что направление уверенно задавала Брамс. – Кажется, служебный гараж в другой стороне. Или вы желаете добираться на трамвае?
– Через весь город, от нашей Полевой до мыса? – с изумлением глянула на него вѣщевичка. – Ещё чего!
Направление она не сменила, а выяснять подробности Титов не стал: зачем, если всё одно сейчас узнает?
Путь и в самом деле вскоре закончился спуском по тесной чёрной лестнице. Через тяжёлую узкую жестяную дверь с тугой пружиной, с которой и Натан справился не без усилий, а миниатюрная, изящная Брамс – и вовсе неизвестно, как боролась бы, следователи попали в удивительно уютный крошечный дворик. Пара клёнов, три скамейки, а неподалёку от входа на брусчатке…
– Вы предлагаете ехать на этом? – опешил Титов.
– Боитесь? – даже не пытаясь скрыть непонятное поручику злорадство, оживлённо предположила Аэлита.
– Скорее, ошеломлён, – честно признался мужчина, с трудом преодолевая желание протереть глаза и ущипнуть себя за руку в попытке разбудить – столь странным, даже безумным было происходящее сейчас. – Это ваш?
– Новенький, в этом году с завода, месяц назад только из Екатеринбурга приехал, – с явной гордостью проговорила девушка, укладывая в багажную сетку свою сумку. Та вошла в аккурат, словно родная. – Называется «Буцефал». Может, слыхали? Много шуму наделал в печати, особенно заграничной.
– Признаться, не довелось. Я больше привык к живым лошадям, – сообщил поручик, разглядывая двухколёсного металлического монстра на бензиновом ходу и без всяких доказательств охотно веря, что шуму от этого аппарата немало. В Петрограде Титов, конечно, и не такое видывал, но…
Впрочем, нет, такое ему видеть вблизи прежде не доводилось.
Насмешливо поглядывая на мужчину, Брамс сначала перехватила штанины юбки-брюк под коленями парой ремней, потом натянула широкий зеленоватый брезентовый анорак, потом – кожаный шлем, по виду лётный, и похожие на лётные очки. Последней деталью стали грубые кожаные перчатки с длинными крагами, в которых маленькие девичьи руки буквально утонули. Лихо закинув ногу, вѣщевичка оседлала мотоциклет, уверенно ухватила за рога и с треском и лязгом, выпрямляясь и резко приседая, пробудила «Буцефала» к жизни с помощью подпружиненной педали стартера. Мотоциклет громко, с подвываниями, затарахтел, в пыль разбивая уютную тишину дворика.
– Ну садитесь же, что вы? – насмешливо крикнула Брамс, через плечо оглядываясь на поручика.
Она уже и забыла,