Я хотела знать, почему это происходит. Я хотела знать, чувствует ли он то же.
Я хотела узнать его историю. Прочитать его мучительный, тяжелый роман.
Прочитать все его болезненные, кровоточащие главы.
– Погоди, я же правильно тебя поняла, – сказала Трейси, стоя рядом с моим шкафчиком, – ты поспорила с Лэндоном, что сможешь заставить его в тебя влюбиться?
Я схватила свой учебник по английскому.
– Да.
– С Лэндоном Харрисоном?
– Ага.
– С тем самым Лэндоном Харрисоном, который засунул тебе жвачку в волосы в средней школе?
– Это была пережеванная ириска.
– Как будто это что-то меняет.
– Ну, в любом случае, это так. У меня есть четыре месяца, чтобы влюбить его в себя до того, как он заставит меня захотеть с ним переспать.
Трейси в полном замешательстве взмахнула руками.
– Боже, ты сбиваешь меня с толку. Вы, ребята, друг друга ненавидите. Ваша ненависть – самая постоянная вещь в мире. Как вы вообще решились на что-то подобное?
– Знаю, но я не могла отказаться от спора. Я наткнулась на них с Реджи, когда они заключали пари насчет меня. Они выглядели, как два самодовольных орангутанга.
– Только не мой милый Реджи! – воскликнула она.
Я закатила глаза.
– Велика вероятность, что он не такой милый, как ты думаешь, Трейс.
– Все в порядке – я люблю кислые леденцы. Кстати, о конфетах… – Она протянула мне руку, и я вытащила из кармана леденец.
Эту черту я переняла от Мимы – я никогда не выходила из дома без кармана, наполненного конфетами. Они радовали меня в течение всего дня.
Трейси довольно ухмыльнулась, бросая леденец в рот.
– Как хорошо, что ты их услышала. Представь, если бы они и правда попытались тебя разыграть? Классическая ситуация в духе «10 причин моей ненависти»[17].
– Согласна, но теперь, когда я все знаю, у меня есть преимущество. Теперь Лэндону придется ответить за то, что он решил на меня поспорить. Его ждет полный провал.
Трейси с минуту изучала меня, прищурив глаза.
– Что? – спросила я.
Она еще сильнее сузила глаза.
– Да что такое?!
– Слушай, я не знаю, как тебе сказать… Не подумай, что я за Лэндона, но…
Она замолчала, и я приподняла бровь.
– Просто скажи.
– У тебя чувствительное сердце.
Я рассмеялась.
– Что? О чем это ты?
– Ох, Шей… – Трейси нахмурилась, качая головой. – Ты пишешь любовные истории, чтобы заработать на жизнь. Ты добра к каждому человеку, который встречается на твоем пути. Ты кормила бездомного котенка из бутылочки, прежде чем отвезти его к ветеринару, и… не знаю, ты слишком добрая. Ты единственный человек в мире, который готов вытерпеть даже Демонику, – заметила она.
– Ты имеешь в виду Монику? – уточнила я.
– Я имела в виду то, что сказала. Она – воплощение зла, а ее недобойфренд – твой главный враг. И ты действительно хочешь лечь в постель