тщательно сохранялось до следующего раза.
Если вы не знаете, как жили миллионы людей в годы Великой депрессии, попробуйте представить себя на их месте, когда они думали о том, удастся ли им сегодня поесть (не о том, что они будут есть, а смогут ли они вообще что-нибудь раздобыть). Представьте их непрестанную тревогу о том, где взять хоть немного денег, чтобы накормить детей и пережить еще один день. Такой была жизнь. Отец нередко вспоминает о тех временах, причем не с сожалением или злостью, а с чувством гордости за то, как жили его родители и кем они стали.
Несмотря на все пережитые тяготы, через любую рассказанную ими историю красной нитью проходили счастье, гордость и благодарность. Да, жить было нелегко, им приходилось бороться за то, что сегодня достается даром, но они всегда чувствовали, как им повезло, что у них есть крыша над головой и еда на столе.
Дедушка с бабушкой, как и многие другие, знали, что такое отказывать себе во всем. Вот почему представители этого поколения были одержимы идеей экономии, экономии и еще раз экономии. Они знали, что такое выживать. Они ценили радости жизни, но старались жить скромно.
Много лет назад у дедушки с бабушкой брали интервью для статьи о том, какой была жизнь в Дулуте, штат Миннесота, – одном из самых холодных мест США – в годы Великой депрессии. Вот что они рассказали:
Дональд (дедушка): Дулут сильно пострадал от депрессии, многие люди потеряли буквально все. Надо было приложить много усилий, чтобы просто выжить. Бизнес шел так плохо, что босс однажды вызвал меня и сказал: «Дела у нас хуже некуда, и теперь ваша зарплата будет 100 долларов в месяц плюс комиссия от выручки». Но никакой комиссии не было. А у меня на руках были жена и трое детей. И еще я должен был банку 7 тысяч долларов. Кредит выдавался под 6 процентов, значит, каждый месяц одних только процентов я должен был платить по 35 долларов. Оставалось 65. Я состоял в Национальной гвардии. Там дополнительно платили 55 долларов в месяц, но за это надо было раз в неделю заниматься военной подготовкой, а летом уезжать на двухнедельные сборы. Итого у меня выходило 120 долларов в месяц. А моя жена Джулия преподавала игру на пианино и тоже имела небольшой доход (1,25 доллара за урок).
Но я каждый месяц приходил в банк и платил ему 35 долларов. В один такой приход служащий банка сказал: «Мистер Макгрегор, президент банка хочет с вами поговорить». Президент спросил у меня: «Где наши деньги?» Я ответил: «Только что оставил их в кассе». – «Но это только проценты, а где сам долг?» И тогда я сказал ему: «Знаете, это не самый худший долг, с которым вам приходится иметь дело. Я не обанкротился, и даже если мне понадобится платить до самого конца жизни, я верну вам все до копейки». – «Считайте, что вам повезло», – сказал он. Это был тертый калач… В то тяжелое время я еще и язву желудка себе заработал, так что вдобавок мне и лекарства приходилось покупать.
Джулия (бабушка): Конечно, мне тоже приходилось урезать себя во всем. У нас были сад и огород, которые