любовника» действительно проводил дни в состоянии восторженного помешательства. О чем бы ни шел разговор, три четверти времени отводилось его книге. Ричарду не терпелось ознакомить всех с «последними новостями». Он заходил в магазин и громким голосом заказывал несколько экземпляров с доставкой на дом, и все это делалось ради капли внимания со стороны продавца или покупателя. Он точно знал, в какой части страны продажи идут лучше всего и какие поправки он внес в каждое переиздание. При встрече с людьми, которые книги не читали, а случалось это чаще, чем хотелось, или вовсе о ней не слышали, Ричард погружался в глубокое уныние.
Таким образом, Энтони и Глория, обуреваемые завистью, пришли к естественному выводу, что Ричард Кэрамел превратился в страшного зануду, которого распирает тщеславие. К большой досаде Дика, Глория публично хвасталась, что не читала «Демонического любовника» и не собирается этого делать, пока не прекратятся все споры по поводу романа. Собственно говоря, сейчас ей не хватало времени на чтение, так как словно из рога изобилия посыпались свадебные подарки, сначала тонким ручейком, превратившимся вскоре в бурную лавину. Они были разными, от безделушек, присланных забытыми друзьями семьи, до фотографий преданных забвению бедных родственников.
Мори подарил набор для вина тонкой работы, состоящий из двух серебряных бокалов, шейкера для коктейлей и нескольких отверток. Дик раскошелился на более традиционный подарок – чайный сервиз от Тиффани. Джозеф Блокмэн прислал простые изящные дорожные часы с открыткой. Даже Баундс подарил мундштук, чем растрогал Энтони до слез. Действительно, любое проявление чувств, не считая истерики, было вполне уместным для этих людей, сраженных видом дани, приносимой установленным традициям. Отдельная комната в отеле «Плаза» ломилась от подношений, присланных товарищами по Гарвардскому университету и компаньонами деда, памятных вещиц о днях, проведенных Глорией в колледже Фармоувер, и довольно трогательных подарков от бывших поклонников. Последние сопровождались понятными лишь посвященным, полными меланхолической грусти открытками наподобие «Думал ли я…», «Разумеется, я желаю вам огромного счастья…» или даже «Когда вы получите это послание, я буду на пути в…».
Самый щедрый дар принес наиболее горькое разочарование – презент от Адама Пэтча в виде чека на пять тысяч долларов.
К большинству подарков Энтони не проявлял интереса, полагая, что теперь в течение последующих пятидесяти лет им придется следить за переменами в семейном статусе всех знакомых. Зато Глория бурно радовалась каждой вещи, разрывая упаковочную бумагу и копошась в стружках с хищной алчностью собаки, которая пытается вырыть из земли кость. Затаив дыхание, она хваталась за край ленты или металлическую кромку и наконец извлекала на свет весь предмет и принималась его придирчиво изучать, при этом ее серьезное лицо не выражало ничего, кроме сосредоточенного интереса.
– Взгляни, Энтони!
– Чертовски мило!
Ответ