них будет нелегко и, пожалуй, с ходу не получится. Понимаю, что у Саши нервная работа, – круглые сутки возиться с бандитами. Но я чувствую и внутренне уверенна, что кроме его вредностей у Александра есть огромная сила воли и он способен отойти от пагубных страстей».
Оба друга наперебой ухаживали за девушкой, учтиво накладывая на ее тарелку с обеих сторон кусочки разнообразных кушаний, не забывая подливать в сверкающий хрустальный бокал холодное шампанское. «Интересно наблюдать, как наши ребята стараются угодить красотке, – мелькнуло в голове Валентины Васильевны. На меня никто и внимания не обращает. Была бы я помоложе лет на тридцать, тогда бы я показала местным молодцам, как ведет себя порядочная и воспитанная девушка. Они у меня, точно, ходили бы по струнке. Да! Года, года! И никуда от них не денешься. И у меня от былой красоты и привлекательности мало что осталось. А как раньше я чудесно флиртовала и какие за мной кавалеры ухаживали!» От внезапно нахлынувших на нее воспоминаний на глазах у Валентины Васильевны показались слезы. Естественно, потек не настоящий ручей, а появилось несколько слезинок, заблестевших у нее по краешкам некогда сверкающих глаз, но их было достаточно, чтобы сидевший рядом Эдуард заботливо спросил:
– Мама, что с тобой происходит? Часом, не приболела ли ты у меня? Я думаю, что ты целый день на ногах и как тебе после хлопот не устать. И в комнате душно стало у нас. Я думаю, что к вечеру гроза соберется.
– Ты за меня Эдик не волнуйся. Я вспомнила н молодость и мне на время жалко себя стало. Хотя мои воспоминания пустяки, но слезы почему-то сами текут из глаз. Мне надо заботиться и думать о тебе и как тебя лучше устроить в семейной жизни. Главное для тебя, не упустить из рук эту девицу, – и мать незаметно для окружающих показала глазами на Машу.
Девушка с рассеянным видом, обдумывая что-то про себя, механически водила десертной ложечкой по нетронутому куску, только что поданного сливочного торта. Мысли Марии были далеки от всех собравшихся людей, и она, сейчас, прокручивала в гудящей от нервного напряжения голове, предстоящий разговор с Александром. Она должна обязательно поговорить с ним завтра. До сих пор, по мнению Марии, он оставался большим ребенком с устоявшимися капризами и причудами. «Немало мне придется поработать с ним, если я, наконец, решу создать семью с этим молодцом. А у меня не было с ним настоящего искреннего, откровенного разговора, который может все объяснить и расставить вещи по своим местам. Одного разговора по душам может и не хватить, но он может многое показать и рассказать о намерениях моего друга». Размышления Марии внезапно прервал сквозь однообразный, монотонный гул застолья, голос комдива Истоминского.
– Сейчас я предлагаю тост, и выпить за нашу Красную Армию и нашего выдающегося полководца и вождя товарища Сталина!
Подобный тост требовал обязательной поддержки и присутствующие, в том числе и Маша, дружно поднялись, чокаясь бокалами с окружающими и улыбаясь при упоминании имени великого