была фамилия Воробей, да и сам он был какой-то маленький и нахохлившийся, но при этом вполне толковый мужик.
– Это вместо привета, что ли? – делано удивился я. – Ты бы нас лучше поблагодарил – мы за нашу доблестную милицию всю работу делаем. Видишь, банду вам поймали.
– Что-то рожи какие-то незнакомые? – оглядел преступников Воробей. – Не наши, что ли?
– Залётные, – подтвердил я. – С ним ещё один быть должен. Лев Яснопольский, наводчик. Только он смылся.
– Неужели ты его упустил? – не поверил ушам Воробей.
– Обижаешь, командир. Просто у него тонкая душевная организация, и он только на разведку ходит.
– Держи пять, Быстров, – Воробей протянул ладошку.
Она, может, и выглядела маленькой и узой, но я знал, сколько в ней силы – жим у Воробья был воистину атлетический, компенсация за внешний хилый и непрезентабельный вид.
Рассказывали, что над новичками в отделении милиции часто подшучивали: показывали Воробья и предлагали побороться с ним на руках. Обычно после поединка ладонь у новобранца превращалась в сплющенный, как после прокатного стана, блин.
– Ага, тебе только подай руку – потом весь день в холодной воде отмачивать, – отшутился я.
– Кто с нами в отделение оформлять поедет – ты? – ни капли не обиделся Воробей.
– Я, конечно. Надеюсь, на сегодня лимиты бандитских нападений на кабак исчерпаны, таких гостей больше не будет, – кивнул я.
– Тогда собирайся.
– Только у меня один труп случайно получился, ну и ещё пара тяжёлых, – виновато заметил я.
– Случайно, ха! – буркнул Воробьёв. – Знаю я твоё случайно – небось специально наповал уложил, чтобы его подельники в подштанники наложили.
– Ты этого не говорил, я этого не слышал, – подмигнул я. Убивать людей – штука противная, оставляет после себя гадкий остаток, но кто сказал, что эти бандосы – люди. У меня совершенно иное мнение на сей счёт. Наверняка, подвигов на них – весь УК РСФСР 1922-го года примерить можно.
Мы вышли на улицу.
К ресторану, страшно чихая, подкатил автобус – в него милиционеры посадили арестованных бандитов, а потом и сами залезли. За мертвецом обещали прислать труповозку.
– Ну. А ты чего – отдельного приглашения ждёшь? – позвал меня из глубин доисторического монстра неведомой марки Воробей. – Залезай внутрь, а то холода напустишь!
– Обожди маленько, я распоряжения отдам и вернусь, – попросил я.
– Распоряжения он отдаст. Важный какой!
– пробурчал Воробей, однако артачиться не стал.
Как ни крути, сегодня я здорово помог ему улучшить статистику раскрываемости, за которую бедных милиционеров «ревущих» двадцатых стали бить по голове, как и ментов будущего за пресловутые «палки».
Меняется мир, меняется эпоха – но пресловутая система остаётся прежней.
Перебросившись парой слов с метрдотелем и отдав последние ЦУ парням, я полез в автобус.
Чудо несоветского автопрома несколько раз дёрнулось, словно по нему пропустили электрический