своём решении я ей сообщил ещё вчера, когда вернулся из милиции. Степановна жутко расстроилась, хотя вида старалась не подавать, однако я слишком хорошо успел её изучить.
Набрав в магазине колбасы, сала, чая, сахара, конфет и прочих угощений к столу, нанял извозчика и покатил с подарками домой. А ведь я действительно привык уже считать его своим домом.
– Вас как – с ветерком прокатить? – обернулся ко мне извозчик.
– Можно и с ветерком, – согласился я.
– Тогда с богом!
Ещё на подъезде к дому Степановны я заметил знакомый автомобиль и не удивился, когда навстречу мне вышел Смушко. Хотя, если честно, видеть его здесь было странновато, тем более уже вчера мы с ним успели обстоятельно переговорить. Полундра был прав – Кравченко твёрдо стоял на моём пути. Казалось, в мире нет силы, способной его сковырнуть.
– Здравствуй, Жора! – Лицо Смушко расплылось в широкой улыбке.
– Здравствуйте. Чем обязан? Неужели проводить приехали?
– Так ты всё-таки собрался уезжать? – погрустнел начальник уголовного розыска.
– Да.
– И когда?
– Уже сегодня. Даже билет купил. Пойдёмте внутрь, посидим – я отвальную устраиваю.
– Погоди Жора с отвальной.
– А что? – замер я.
– Кое-что изменилось.
– Только не говорите, что Кравченко сняли.
– Кравченко никуда не делся.
– Тогда для меня лично ничего не изменилось. Нам с ним в одном городе слишком тесно. – А никто и не говорил про один город, – Смушко хитро прищурился.
– Я вас не понимаю.
– Пойдём, прогуляемся, – он бросил взгляд на небо. – Дождь как раз закончился.
– Хорошо, я только покупки в дом занесу.
Зайдя в дом, первым делом обратил внимание на лицо Степановны. От намётанного взгляда не укрылось, что она недавно плакала: глаза её покраснели и припухли. Сердце сжалось от боли и переживаний за эту прекрасную в своей доброте женщину.
Я обнял её и поцеловал в щёку.
– Степановна, я выйду ненадолго. Ко мне тут бывший начальник заехал…
– Так пусть в дом заходит, – всплеснула руками она.
– Не хочет чего-то. Мы с ним слегка проветримся, а там будет видно – может, и вместе зайдём. Да, это вот тебе, – я положил на стол авоську с продуктами.
– Ой, Жора! Ты же кучу денег, небось, оставил.
– Ничего страшного, Степановна. Один раз живём.
– Это ты верно сказал: один раз жизнь нам дадена. Ну, давай, погуляй – только недолго, а я покуда стол накрою. Билеты-то купил?
– Купил, Степановна.
– И когда поезд?
– Уже сегодня.
– Сегодня, – вздохнула она.
Мне снова стало как-то не по себе.
– Ты не расстраивайся так. Как только устроюсь – за тобой приеду.
– Зачем я тебе нужна, перечница старая?
– Глупости не говори, Степановна. Всё, пора мне – скоро вернусь! – ещё раз обняв Степановну, я вышел из дома.
– Только не простудись! – донеслось вслед. Прямо как мама,