Едва слышно пролепетала она себе под нос.
– Простите, Миледи? – Не расслышав, переспросил генерал.
– Показывайте, Генерал Кейген, Вашего подозреваемого. – Громче проговорила Мейтин и чуть приподняла голову, принимая вид гордого правителя, как её учил отец.
Они прошли три камеры прямо и завернули направо.
– Ваше Высочество, прошу Вас, держитесь подальше от решётки. Он очень опасен, покалечил троих моих караульных. – Генерал грозно взглянул на пленника, сидевшего на низкой скамье в камере, которую закрывали лишь металлические прутья.
Мейтин проследила за взглядом военного и сделала два шага к решётке, желая разглядеть пленника, который никак не отреагировал на гневную речь генерала.
Её взгляду предстал молодой мужчина, которому, видно, войны и сражения были вовсе не в новинку. Он был натренирован, и кожа покрыта большим количеством шрамов. Подозреваемый сидел сгорбившись, но это не мешало девушке подметить крепкую спину, довольно мощные плечи и сильные руки, украшенные местами свежими ссадинами. На одной руке выше локтя алел бинт. Предплечья лежали на коленях, запястья сковали наручниками, а костяшки пальцев пленника были разбиты явно недавно в одной из устроенных им же потасовок с караульными. Телосложение человека, сидевшего теперь перед ней, было смутно знакомо. Но он ли главный герой её кошмаров и последних воспоминаний?
– Значит, это ты без разбора калечишь моих подданных? – Спокойно, но с лёгким нажимом спросила принцесса, гадая, ответит ли ей незнакомец. Она же не сводила с него взгляда, надеясь увидеть глаза. Это бы упростило задачу опознания. Что-то в его внешности её настораживало, притягивало, интриговало.
Первым делом на её реплику напряглись плечи незнакомца. Мейти заметила, как они медленно приподнялись, заставив ощутить девушку нотку страха, но не давая при этом никакой информации об испытываемых мужчиной эмоциях. Генерал тоже подметил растущее напряжение, потому покрепче обхватил рукоять своего меча, полный решимости в любой момент кинуться защищать принцессу. Но заключённый лишь медленно поднял голову, глядя на девушку сначала мутным невидящим взором, после чего в глазах его спешно сменилось несколько эмоций. Страх, недоумение, недоверие, удивление. Но едва ли Мейтин осознавала происходящее. Пленник ей не ответил, но значения это не имело, её сердце пропустило удар, затем второй и пустилось в бешеную гонку. На точёной скуле мужчины красовался огромный синяк, губы были разбиты в кровь и местами потрескались от сухости. Возможно, еды и воды ему не давали давно, но вот избивали, а точнее пытались, частенько. Нос сильно поцарапан и, возможно, повреждён. И, наконец, Мей заглянула в глаза узника. Такие уставшие, измученные, но неописуемо прекрасные, оттенка крепкого кофе, который при освещении темницы казался практически чёрным, привлекал внимание и завораживал, не позволяя девушке отвести взгляд. Мейти тонула в бездонной пропасти и терпкой глубине этих кофейных глаз, по нежной коже побежали мурашки,