национального центра имеет большое значение для судьбы народа. Чтобы, к примеру не болеть национализмом в начале XXI века, когда «передовые нации» эту стадию «съели». Оставили на сегодня задние места «свободными», чтобы туда пристраивались всякие националисты и сепаратисты. Да, здравствует Император! Да здравствует правительство людей длинной воли! Это нужно знать всем. Потому что у японцев были есть свой император. Когда есть император это много значит. Император-это символ.
Глава 11
Наследство от сегунов
«Не прогуливай, не опаздывай, не усердствуй», – гласит заповедь, которую слышит японский служащий, впервые переступая порог фирмы.
Ветка сакуры
Труд, дисциплина труда миллионов японцев – тот самый феномен японского экономического чуда 60—70 -х годов. Японцы совершили невероятный прыжок. Но такие прыжки они совершали несколько раз в истории. Мир стал тесен и информирован. Поэтому мы все знаем. В реставрацию Мейдзи, когда власть перешла от сегуна императору, Япония показала миру чудеса преображения не менее впечатляющие. И одним трудом радикально дисциплинированных японцев это не объяснишь. Сначала нужно было отметить японскую элиту. Пусть феодальную (во всем мире сейчас новый технократический феодализм!), но зато эшелонированную и адекватную моменту. (Всегда важно иметь эшелонированную элиту. Если нет феодальной аристократия, должна быть интеллигенция модерна. В СССР, например в судьбоносный момент не оказалось элиты: ни благородной – дворянства, которое все ликвидировали как класс, ни интеллигенции. Не нашлось также от природы сильных людей, потому что правящая бюрократия набиралась по принципу бесцветности. Гнильё и простонародье. Поэтому СССР развалился. Очень важно иметь эшелонированную элиту. Есть таковой не окажется, тогда простые люди последуют за откровенными пройдохами. А пройдохи куда идут? Уже 5000 лет говорили – за деньгами. Когда у народа не окажется элиты, он напоминает сироту. Вроде бы у него отчимы есть. Но отчимы думают о себе и вешают лапшу на уши пасынкам. Пасынки с такими отчимами дичают, становятся одинокими и несчастными).
Если элита окажется не той, все зависит теперь от народа. Теперь никого не надо убеждать. Императору и новому правительству ничего не надо было делать. Главное быть, оставаться символом для народа. Когда народ видит сакральной символ, его не надо уговаривать, народ «идет» по инерции – чему его учили много веков. Какой культуре воспитывали, то и выйдет наружу. Если учили трудиться – будет трудоголиком. Если приучали ответственности, так он и «ответит».
А вы знаете, что за время сегуната в Японии не было ни одного восстания? Все двести пятьдесят с лишним лет ни одного бунта.
А ведь японскому крестьянину жилось нелегко. Он весь день с 4 часов утра до вечера ползал по своим рисовым полям. Эти крохотные участки даже полем трудно было назвать. Но каждый