Роман Светачев

Красные стрелы


Скачать книгу

употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.

      0

      Хмурое утро обрубило канаты ярких снов своим длинным и грубым ножом. Пласты реальности расслоились, расклеились, распались. Солнечный луч прошёлся лазером по моему лицу – это было неприятно. Он словно искал что-то в порах моей кожи. Я попытался открыть глаза, но они были такими тяжёлыми, точно накрытые бетонными плитами. Не знаю, сколько времени у меня ушло на поднятие век. Возможно, пара минут, а возможно, времени и не было вовсе в этот момент, ведь оно порой замирает, останавливая свой бег, застывая отлитым в янтаре эпизодом, поставленным на паузу кадром.

      Комната плыла перед моими глазами, будто находилась на палубе корабля. Всё было странным и вязким, каким-то пластилиновым, фиктивным. Я лежал на диване, справа был письменный стол и шкаф, слева – стена, а в паре метров от ног – дверь. Межкомнатная дверь. Она была испещрена сеткой царапин, точно огромные коты драли её ночью своими когтями. Дверь вдруг приотворилась, и в образовавшийся проём просунулась голова. Голова эта была маленькой и лысой. Она вплыла в комнатное пространство страшным воздушным шариком. На шарике были глаза, нарисованные чёрным углём. Они глубоко сидели в глазницах и хитро изворачивались, осматривая комнату. Глаза увидели меня, нашли моё тело своим телепатическим прожектором и замерли, усмехнулись, немного изогнув линии тёмных бровей. Следом за головой, через дверь, пролезло и тело. Оно было облачено в сахарно-белый халат цвета сладкой ваты. Больничный халат.

      Человек приблизился к дивану, встал у изголовья моей постели и заглянул мне в глаза, при этом наклонившись так низко, что едва не коснулся своим клювоподобным носом моего лба.

      – Спите? – поинтересовался он, изучая своими глазками моё лицо.

      В ответ я лишь моргнул. Говорить я не мог, так как на горло моё давила некая невидимая сила.

      – Вот и хорошо. Здоровый сон – залог долгой и счастливой жизни, – сказал докторишка и тихо рассмеялся.

      – Что вам нужно? – едва слышно просипел я, силясь оторвать голову от подушки.

      – Что мне нужно? – доктор замер на несколько секунд, точно истукан, рот его при этом застыл в полураскрытом положении, и я увидел ниточку слюны, что протянулась между уголками его губ. Взгляд же его сделался тупым, как у коровы. – Здоровье моих пациентов – вот что мне нужно, – ответил доктор и снова рассмеялся. – Я добиваюсь того, чтобы мои пациенты поправлялись. Понимаете, о чём я? Я действительно беспокоюсь о вас, точно о малых детях. Да вы, в сущности, и есть малые дети, которые случайно оказались во взрослых телах.

      – Как вы попали в мою квартиру? – практически не двигая губами, спрашиваю я, пытаясь настроить фокус своих сонных глаз таким образом, чтобы лицо доктора стало отчётливым. Оно было мне знакомо, это лицо, но где я его раньше видел, вспомнить не удавалось.

      – В вашу квартиру? Простите, если огорчу, но место, в котором мы находимся, не является вашей квартирой. Это собственность, э-э-э, больничного учреждения.

      Мне стало страшно. Докторишка же принялся ходить по комнате взад-вперёд, заложив руки за спину и чуть наклонившись, словно искал что-то на полу. В этот момент он был похож на какую-то безумную сороку или гуся.

      – Это частная собственность, – прохрипел я, и тут веки мои закрылись, я провалился в чёрный бездонный колодец.

      – Да что вы говорите? – услышал я ехидный голос докторишки. Голос донёсся из очень далёкого места.

      Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем мне снова удалось вынырнуть из зыбучих песков липкого сна, но доктора к тому моменту уже не было. Комната была пустой, лишь облачка пыли, поднятые с пола лучами солнца, медленно плавали по воздушному пространству, как галактики в бескрайнем космическом океане.

      Я попытался подняться с кровати, но не смог, тело моё, казалось, было забетонировано. Что ж за чертовщина!

      Тут дверь снова открылась. Узор царапин на ней покачнулся, как паутина под порывом ветра. Через приоткрытую дверь в комнату зашло сразу несколько человек. Первым была моя мама. На ней было зелёное, лугового цвета, платье. Я видел этот наряд в первый раз. В правой руке она держала белый пакет. Лицо у мамы было встревоженно-грустным, губы сжаты, в уголках глаз впадины морщин. Мама подошла к моей кровати и села рядом с ней на стул. Следом за ней в комнату зашёл незнакомый мне мужчина в сером твидовом пиджаке поверх чёрного вязаного свитера. Мужчина сел прямо на диван, сбоку от моих ног. Взгляд у него был чуть насмешливый и отстранённый. Он почему-то не смотрел на меня, а с деланным вниманием изучал фактуру моего шкафа.

      – Как ты, Антон? – спросила заботливым голосом мама, глядя на меня так, словно вот-вот заплачет. – Я принесла тебе апельсинов, как ты и просил.

      – Кто… –