дверь, чуть не наткнулась на дядю Колю, который вдруг старательно и суетливо стал отряхивать свои видавшие виды брюки.
– Что это вы здесь отираетесь? Денег в долг не дам!
Увидев серьёзное лицо и нахмуренные брови Киселёвой, дядя Коля по-своему подбодрил её:
– Да брось грустить, Ната, будет и на нашей улице мордобой и попойка! Всё найдётся, наши это сделать точно не могли.
Поставив чайник, она попыталась зажечь огонь, но электрозажигалка почему-то не работала. Подумала: «Папа придёт нескоро. У родителей сегодня вторая смена. Кто б мог починить? Схожу к Даниле!»
Громко стукнув в дверь с номером четыре два раза, Наташа решительно ворвалась в комнату и застыла. Дверь сама захлопнулась от сквозняка с пушечным выстрелом.
Дверцы голландки были открыты. Данила согнулся у печки в странной позе. Растерянное лицо было измазано сажей, а в руках он сжимал железную старинную шкатулку с вензелями.
– Это не то, что ты подумала…
Наташа рванулась с места и через полминуты была в своей комнате.
Когда вечером в дверь постучали, она была уверена, что это он. Данила в новом тёмно-синем костюме выглядел очень презентабельно.
– Ты позволишь мне снять пиджак? Сможешь увидеть мои подтяжки. – Он многозначительно поднял брови и улыбнулся.
Наташа покраснела и вздёрнула подбородок:
– Да пожалуйста!
Данила прошёлся по комнате, взял раскрытую книгу, лежавшую на тумбочке.
– «Помолвочные кольца Виндзоров: прóклятый рубин, кармический сапфир и порочный изумруд». Хм… На тему дня, как говорится.
Наступила неловкая пауза.
Наташа подошла к окну. Звёзды поблёскивали, как сверкающие грани драгоценных камней. Щемящее чувство тоски не покидало её. Мир – яркий, радостный, счастливый – рухнул в одночасье. От него ничего не осталось. Разочарование – самое сильное из человеческих чувств. Не обида, не ревность и даже не ненависть. После них хоть что-то остаётся в душе, после разочарования – только пустота. Неужели его обман оказался камнем, лежащим на их дороге к счастью? Ну что ж, придётся расстаться с мечтой. Вздохнув, она решительно повернулась к молодому человеку.
– Видишь ли, Данила, я успела рассмотреть шкатулку, которую ты хотел спрятать. Я всё поняла, там драгоценности. И я должна рассказать об этом следователю.
– Та-а-ак, Хичкок на один бок. В этом дурдоме болеют даже санитары. Этого-то я и боялся.
Наташа горько усмехнулась и посмотрела ему прямо в карие выразительные глаза.
– Ну и что ты будешь сейчас делать? Вырубишь меня, уложишь в ванну и зальёшь кислотой? Так у нас здесь коммуналка…
– Да я и сам не знаю, что делать. Я в полном отчаянии. Такие совпадения бывают, может быть, раз в столетие. Дурак, просто дверь забыл закрыть.
А потом резко схватил Наташу за плечи…
Собирая грибы, Громов думал: «Всё проходит, но всё остаётся. Ничего не уходит совсем, ничего не пропадает,