тот толстенький швейцар уже не узнаёт меня, а я, пройдя примерно полдесятка шагов, выбрасываю в мусорку пакет со старой одеждой – слишком уж от неё пасло моим клоповником, – перед этим, конечно, не забыв забрать из него книгу.
Поэтому сейчас я с гладко выбритом лицом, с зализанными волосами и в новеньком костюме еду в вагоне сверхскоростного метро и читаю одну из тех книг, которые одолжил у Профессора.
Листаю страницу за страницей.
Как уже говорил, до этого я в жизни книги в руки не брал, но быстро втянулся. И довольно скоро до меня дошла простая до парадоксальности, но лишь на первый взгляд, мысль – все эти книги написаны живыми людьми. Но я осознал это не простой невежественной скупостью. Я почувствовал этих людей в листе.
Сперва я просто, так сказать, открыл для себя пространство книги – то, что скрывается за текстом. Весь вложенный в него образ и объём (такого обычно нет в писульках, что сегодня встречаются в сети). А потом я почувствовал того, кто пытается пробиться ко мне через эти строчки с буквами. Даже немного жутковато стало. Словно шёпот призрака, сквозящий сквозь пробелы между слов, пытается сказать тебе что-то, но вот что именно – не разберешь…
Страница за страницей, и этот шёпот становится голосом, а его посыл делается всё ясней. Мне даже стало казаться, что я стою рядом с тем, кто пишет этот текст. Знаю, в каком он состоянии. Знаю, что он чувствует в данный момент. Будто я пишу эти строки вместе с ним. Вместе с ним беру паузу, в раздумьях о следующем предложении, или даже прерываюсь на несколько часов, не в состоянии выразить ощущения словами, а иногда вместе с ним набрасываюсь на текст и пишу в безостановочном порыве.
Разумеется, некоторые места и строчки переписаны сотни раз, или к ним возвращались через слишком длительный период, поэтому их довольно трудно расшифровать. Но вот другие… даже не знаю, как сказать – пропитаны человеком что ли.
И мне кажется, что мы с этим человеком хорошо знакомы. Мне кажется, он мой старый друг…
Я подношу к лицу старую книгу и вдыхаю запах перед тем, как закрыть её на последнем листе… Ахх… наверно, именно так пахнут ушедшие времена…
В моем правом наушнике по-прежнему играет музыка. С ней я проделываю что-то похожее. Но диалог через неё кажется мне более прямым и эпизодическим. Не знаю, может, я ничего не смыслю в классической музыке?
Наверно… ведь я её тоже впервые сегодня слушал…
А через секунду меня посещает мысль:
«Интересно, а у меня получится проделать что-нибудь подобное с другими людьми?»
Решаю попробовать.
Думаю, с кем, и обвожу взглядом вагон.
Но ответ находится сам собой и очень быстро: слева от меня сидят две молодых девушки и болтают.
Они подсели пару остановок назад и всё не замолкают.
У той, что рядом, декоративный шрам на виске, уходящий за ухо. Вероятно, так заретушировали операцию по модификации слухового аппарата.
Девушка