ударилась, то могла бы и деда зацепить.
Дед выскакивает, дым, выстрел, схватил телефонную трубку, отцу звонит: «Вот тут ребята перестрелялись». Слышу шаги – д-д-д-д – по лестнице летит кто-то. Это отец, значит. А старший брат – раз, и увильнул в сторону, а мне сунул револьвер в руки, а я его закинул на полку в шкафу.
И отец мне отвесил такую оплеуху, что я со второго этажа кубарем по лестнице почти до самого низа долетел. Мать отца очень ругала, говорит:
– Что ж ты это, взрослый человек, а хранишь так оружие.
Ему было положено оружие по должности. Вот наган был, потом небольшой коровинский пистолет.
Отца расхваливают везде, хороший организатор и т. д. Он стал выпивать. Приехал из Москвы начальник главка Воронцов и ему говорит:
– Партком информирует, что неправильно себя ведешь, мы тебя переведем в Омск.
Отец стремился ближе к Москве перебираться. Закинула нас судьба коренных жителей центральной России в середину Сибири. Вот мы «карабкались» обратно в родные края поближе к Москве.
– Но придется тебя в главные технологи перевести, если ты хочешь поближе, – сказал Воронцов.
Мне лично жизнь в Сибири очень понравилась. Тут много что можно рассказывать: был парк большой, сосновый бор рядом с мясокомбинатом, стадион, мы активно участвовали в спортивных соревнованиях. Недалеко великая Сибирская Обь. Мы очень увлекались рыбалкой и часто ходили на реку. Я там плавать научился. С плотов рыбу ловили. Эти плоты из бревен подчаливали к берегу. Вот сидишь на двух бревнах и бросаешь в одну сторону удочку с червяком, не успеешь оглянуться – раз, и уже поймал ерша. А потом случайно бросишь в другую сторону, с другой стороны бревна тоже он зацепится. И вот так вот бросаешь туда, сюда, туда, сюда, и только успевай с крючка снимай. А ерши и окуни заглатывают капитально. Здесь около плотов я плавать научился. Зашел как-то поглубже и чувствую ушла земля из-под ног, а я гребу руками и ногами. Все, поплыл. Любили мы на речку ходить летом, так замечательно.
В нашем доме было много детей, мы часто в подъезде собирались, моего возраста и постарше. Жила в соседнем подъезде хорошая девочка Клара, она казалась мне девушкой. Я ее встречал, когда она из школы шла, портфель нес. Стоим мы в подъезде всей компанией кто-то что-нибудь рассказывает. Она меня обнимет сзади и прижмет к себе как ребенка, и такие чувства уже стали проявляться, как говорится, девочки стали нравиться, хоть и был я еще маленький, хотя мне было всего 12 лет. Ну не маленький, уже подросток. И вот она меня так обнимет сзади, и я так ее спиной чувствую: живот ее такой уже упругий, она была спортивная девочка.
Друг у меня был, его звали Виктор, а кличка Вица. Он постарше меня года на 2 был, и уроки делал по 5 часов, сидит и уроки вроде делает, а мысль у него совсем не об уроках. У Виктора две двоюродные сестры 15 и 17 жили в этом же доме. Он мне про них рассказывает:
– Ты знаешь, вот она полезла там за книжками по стремянке на верхнюю полку, а я ей под юбку заглянул, и ты знаешь, она уже…
Я говорю:
– Чего ты, уроки делаешь или думаешь черт знает о чем?
В