деревню записывают в свою партию. И получалось, что она была чуть ли не в трех-четырех партиях одновременно.
В общем, такое было, примерно, как сейчас, сколько хочешь партий. Что за партии? Они же должны какие-то классы, общественные слои представлять, не просто быть партией любителей кошек или собак, или еще что-нибудь. Политические партии борются же власть. Ну, это другая статья, мы еще, может быть, вернемся к этому, и поговорим на эту тему.
И вот наша бабушка работала в колхозном огороде. Они выращивали огурцы, капусту, свеклу, морковь, немного помидоров. Помидоры вообще не считались овощами в России. Даже в Париже вначале-то ели у картошки – вот эти верхние ягоды, а не клубни. А про помидоры говорили: «Это дьявольское яблоко».
В пойме реки Листвянки, заливной луг. В половодье огород тоже заливался, после схода воды оставался плодородный ил, да и навоз туда возили каждый год. Земля была как пух, и росло все, а бригада женщин, в основном старушки, занимались огородничеством, имели в этом деле большой опыт.
Наша бабушка идет с огорода, если встретится ей внучок, а ты уже бежишь ей навстречу. У нее юбки широкие были, подвязанные вязаным шнурком, вроде поясом, и в складках образовался карман, и она из кармана из этого достает огурец: «На тебе огурчик». А он такой теплый, сочный, ну, просто не огурец, а мед. Ну, потому что есть нечего было, тебе и огурец будет медом казаться.
В 1922-м году голод был. Крестьяне, как могли, так кормились, а кому удавалось, из деревни бежали. Это сейчас говорят: «Вот советская власть всех оставила без земли». Да, в России все время были голодные годы, потому что-то засуха, то все замерзнет, или хлеб под дождем и градом поляжет. Это же район рискованного земледелия, не гарантированного.
Колхоз, конечно, выручал, что там говорить, особенно вдов и одиноких женщин. На щите перед селом Александрово хотя и было написано: «Колхоз доброй воли», а внизу кто-то написал: «Из-под палки». Ну, эту надпись пытались закрасить, но все равно видно было.
Но я хочу сказать, что даже вот эти вот колхозы, которые были созданы, вообще, по уму-то хорошо, но поскольку из колхозных амбаров выгребали все до последнего зерна, то колхозникам ничего не оставалось.
Причин тому было много то голод в Поволжье, то война. Индустриализацию надо проводить или еще что-нибудь. Конечно, этими государственными заготовками, колхоз-то и обдирали. А колхозникам раздадут по энному количеству зерна или еще чего-нибудь, что останется. Картошка выручала, еле-еле до следующего урожая дотягивали.
Где-то в 20-х годах, когда голод был большой, мама рассказывала, что колхозники даже лебеду ели, лебеда – трава, да еще сныть, тоже противная трава. Лишь бы только выжить. Ну, выжили, а без колхоза как моя бабушка, вдова с двумя детьми, могла бы вскопать огород, вырастить ту же картошку? Колхоз помогал, пахал. Мужиков практически не было, все они разбежались из колхоза. Одних в свое время раскулачили и сослали в Сибирь. У других путь героев в армию или тюрьму. Бабушке колхоз помогал, она была членом колхоза, работала в огороде. А деда раскулачили, когда он еще служил священником. Решили, что он очень