опять захохотал. – Вот такое дело… Вам до дому далеко, а я устал. Поведу к себе: отдохнем, а там и видно будет. Ступайте за мной.
Он начал было поворачиваться, но заметил – он этого явно ожидал, – что мы не шевелимся и не торопимся выполнить его распоряжение. Тогда он резко обернулся снова к нам и рявкнул:
– А не то – съем!
Мы взвизгнули и схватились друг за друга.
Медведь сделал знак высоким посохом, который держал в лапе, и мы побрели, спотыкаясь, потому что не могли отвести от него глаз.
Он шел сбоку и чуть впереди, показывая дорогу, но часто оборачивался и поводил посохом, будто погонял нас. И мы ковыляли за ним – две бедные, дрожащие овечки. Убежать мы не надеялись: он был такой огромный, что, конечно, догнал бы нас в два прыжка и тогда непременно съел бы.
Я заметила, что наш поводырь хромает. И сразу вспомнилась самая страшная сказка, которую рассказывала баба Гоня: как медведь на липовой ноге пришел к старику со старухой и сожрал их.
Они ждали его, затаившись в темноте избы, а он подходил все ближе, липовая нога скрипела все громче…
Опять накатила жуть, и я еще крепче вцепилась в руку Эльги. Она тоже была бледна, отчаянно сжимала губы; на глазах ее мне померещились слезы – они как-то ярко блестели. Но все же вид у нее был скорее взволнованный и решительный, чем испуганный. И я сказала себе, что не должна бояться, иначе она потом будет смеяться надо мной.
Ведь Эльга, как я уже говорила, в то время составляла для меня не менее половины мира, и пока она оставалась со мной, все было пусть не совсем хорошо, как нынче, но и не так уж плохо.
Впоследствии я узнала, что наши отцы все же согласились на «медвежьи каши» при условии, что мы будем вместе, а значит, не так сильно испугаемся, как поодиночке. Уговорили их наши матери, особенно стрыиня Домаша, которая тоже проходила «медвежьи каши» перед своим первым замужеством и уверяла, что именно это посвящение помогло ей решиться на второй брак – с самим Вальгардом.
– Пойми, для меня жених-варяг был все равно что медведь из лесу! – говорила она. – Но как я уже побывала в лесу, встречала медведя и знала, что с ним в конце концов можно поладить, то и не сильно боялась. Кабы не эта наука, я бы лучше в реку бросилась, чем за тебя пошла! А теперь вот живем хорошо, детей растим.
Стрый Вальгард считал, что эти замшелые глупости давно пора выкинуть к лешему, но жена все же уломала его, уверяя, что это безопасно. Зато Эльге, княжьей внучке, будет гораздо больше почета и в девичестве, и в замужестве!
В итоге Вальгард согласился, рассудив, что будущей судьбы дочери не может предугадать даже он сам, и не стоит заранее отрезать ей путь к иным вершинам… Ведь происхождение ее от князя плесковских кривичей и воеводы варяжской дружины открывало перед Эльгой немало возможностей.
И вот мы, держась за руки и волоча корзины с черникой, пробирались по лесу за хромающим медведем.
Мы шли