женщин на той войне. И практически лишь одна эта незаурядная женщина с редким именем Таисия регулярно участвовала в боевых действиях в составе третьего рейдового батальона.
В своём батальоне её знали все. В полку, где народу немало, она тоже была у многих на слуху.
Жизнерадостная и смешливая, лет двадцати восьми – тридцати. Вполне миловидная, высокая, пружинистая и одновременно женственная, которая обладала способностью маскировать и куда-то прятать от окружающих свою сексуальность и привлекательность. Только глаза она не скрывала. Это было единственное место, в которых присущая ей красота оставалась видна в тех обстоятельствах. Многие офицеры оказывали ей знаки внимания, но…
Всем в полку было понятно, что в тяжких физически и психологически обстоятельствах полнейшей неопределённости, словно при игре в орлянку с самой судьбой, когда постоянно на кону в ней твоя жизнь, душа будет искать моменты покоя, искать тепла, а нервы разрядки.
И два взрослых человека в тех жизненных обстоятельствах сошлись. Так им обоим было проще. И если говорить прямо, это помогало много лучше переносить все тяготы, так как мужчина и женщина со всеми жизненными перипетиями вдвоём всегда справляются эффективней – это ещё, как говорят умные люди, Её Величество Эволюция доказала.
Её полноценным партнёром стал Серёжа Крикунов.
Был Серёжа…
Когда машины подъехали к месту трагедии, зампотех и Тася немедленно выскочили из своей техники. Зампотех заспешил к группе офицеров, а Тася бросилась к пострадавшим, надеясь хоть кому-то оказать, может быть, спасительную для него помощь.
Увы…
Помощь могла потребоваться только одному солдату-водителю крикуновского БТРа. Тася бегло осмотрела его и быстро начала обрабатывать раны. Работая выверенными до автоматизма движениями, она одновременно отдала команду достать из её санитарки носилки и отнести на них этого раненого в кунг после её обработки. Тася обезболила его и стала обрабатывать лицо от крови вперемешку со всё той же афганской пылью, затем забинтовала голову.
Она не менее ответственно и участливо постаралась осмотреть и Бугая. Тот, тихо скуля, и было видно, что плача – из глаз катились прозрачные капли – пытался на последнем дыхании лизнуть её. Тася достала шприц и, ласково поглаживая собаченцию, что-то ввела ему. Кобель затих.
– Туда же грузить двухсотых! – бросила она. – Собаку тоже к ним в кунг заберите. С нами поедет! С ними.
Её наполненные слезами глаза то и дело украдкой задерживались на трупе Крикунова, но воли эмоциям она не давала.
Зампотех за это время осмотрел повреждённую машину и управлял действиями водителей ближайших в колонне БТРов, чтобы поставить бронетранспортёр на колёса и завести его. После чего дал инструкции техникам, как и что сделать дальше, а сам быстро подошёл к офицерам – комбату, Шаховскому и Пасько.
– Что случилось? – угрюмо спросил зампотех.
– Что случилось?! – лицо комбата