маленький подарок самому себе. Да, его не могло не быть. Видно, планеты выстроились в нужном порядке.
– Спасибо, – вызвонил колокольчик ее голоса.
– Это Вам спасибо, – пыхтя, изверг из себя Виталий, – Вы скрасили мой унылый путь.
Юля улыбнулась, однако, улыбка ее оказалась слегка озадаченной. Она пока не могла классифицировать происходящее. Разговор не о чем… Правда, помогая ей выйти, кавалер задержал ее руку в своей чуть дольше, чем того требовала простая учтивость. Цепкость его проявила оттенки невнятной нежности. Странноватый, но настырный окрас.
Последовавший вопрос Виталия словно дал толчок улыбке Юлечки переключиться на чуть большую яркость.
– Может быть, я заеду за Вами в конце дня? Вы от чашечки кофе не откажетесь?
К пяти часам Виталий был на посту. Весь его день стал не более, чем вынужденной нежеланной паузой в преддверии счастья. Никогда ранее он не интересовался положением стрелок на часах столь часто. И каждый бросаемый на циферблат взгляд был исполнен скулящей надежды… Порой, Виталий неосознанно перепроверял достоверность показаний, отыскивая глазами часы на стене. Но эти стенные будто бы сговорились с теми, что на руке.
Наконец, он дождался. Юлечка подплывала к машине, несомая дуновением ветерка. Счастливый герой распахнул раскаленную солнцем дверцу с торжественностью, достойной Святого Петра, отворяющего врата рая. Юля приостановилась. Что сулило его проворство?..
Пещерный покой кафе поглотил их раскаленные тела, и теперь в полумраке за столиком, Виталию Григорьевичу предстояло свершать свою магию. В отличие от любой женщины он не умел ворожить бессознательно, и это его заставляло ощущать неуверенность, однако, остановить набирающий скорость состав было уже невозможно.
Правильно выбрать место. Сбоку от нее. Не напротив. Сесть достаточно близко, открывая тем самым лазейку для «нечаянного» прикосновения.
Как же он чувствует всей поверхностью своей несчастной кожи ее присутствие! Так рядом!
Виталий с трудно скрываемым усилием умерил сейсмику своего восхищения, и негромкая беседа потекла плавно, заполняя случайные русла беспечных, на первый взгляд, тем.
А назавтра случилась еще одна встреча. Не сама случилась, конечно. Снова кафе. Снова галереи словесных скульптур. Его красочные рассказы о путешествиях, которые, слава богу, не было нужды сочинять. Виталий описывал реальные свои впечатления, только выстраивал их, словно расстилая перед Юлей полотна шедевров. Она слушала, и совпечатлялась. Она будто бы заносила ножку ступить в эти дивные картины. Она ощущала готический сумрак, гудящий органом, возносилась сознанием по изящным нервюрам сводов до радужных витражей. Она осязала ногами белый горячий песок и слышала шум прибоя, сотворенный в пространстве кафе вдохновенной речью собеседника. Виталий колдовал словесно, ворожил, и слабая женщина уже забывала о том, что вчера еще это был лишь сосед, что в хорошенькой ее головке вчера еще не было никаких таких вспышек…
А Виталий