от нашего. Такая красивая улица. Высокие дома. Но я не помню, правда.
– …шесть…
Когда отец напивался, он иногда бил маму. А она хорошенько давала ему сдачи и выставляла за дверь. Раз – и готово: проваливай! Была бы мама здесь!
Трюс вся посерела.
– Франс, покажи-ка мне еще раз удостоверение, – звенящим голосом просит она.
Левой рукой Франс тянется к карману, правая, с пистолетом, сдвигается на сантиметр. Холодная сталь на миг соскальзывает с моего лица. Ровно в этот момент Трюс бросается вперед и что есть силы бьет Франса по руке. Пистолет вылетает у него из пальцев. Я вырываюсь, не глядя начинаю пинаться, попадаю ему между ног. Он сгибается пополам, и я запрыгиваю ему на спину. Трюс отбрасывает пистолет подальше. Франс едва держится на ногах, и Трюс тоже наваливается на него. Вместе мы прижимаем его к земле, топчем, царапаем.
– Хватит! – хрипит Франс. – Это была проверка!
Он пытается оттолкнуть нас и подняться. Я впиваюсь зубами в отпихивающую меня руку.
– Проверка! Ай! Хватит! – кричит он. – Это была проверка! Это не взаправду!
Я и слышу, и не слышу его. Мы с Трюс деремся, как слаженный механизм. Как машина. Прикрывая одной рукой лицо, Франс хватает Трюс за запястье.
– Стоп! – с трудом выговаривает он. – Это была… проверка!
Трюс слезает с него, я остаюсь сидеть у него на груди, придавливая коленями. Трюс подбирает пистолет и целится Франсу в голову.
– Ну так стреляй! – ревет он. – Давай же!
– Нет! – выдыхаю я.
Трюс молча отступает на шаг, не отводя пистолет. На щеке у нее краснеет ссадина.
– Жми на спуск! – гаркает Франс.
Конечно, Трюс не стреляет. Я вижу, как она цепенеет. Франс вырывается, и я валюсь на землю. Лодыжку пронзает жгучая боль.
– Он не заряжен! – кричит Франс.
– Что? – не понимает Трюс.
– Пистолет не заряжен!
Наконец до нас доходят его слова. Франс с трудом поднимается на ноги. Хотя уже темно, я отчетливо вижу, что у него ободрана щека. Из носа течет кровь. От элегантного господина в шляпе ничего не осталось, от кинозвезды и подавно. Да и мы не в лучшем виде: моя блузка порвана, а Трюс… Трюс с сомнением смотрит на пистолет. Потом целится в сторону и очень медленно нажимает на спусковой крючок.
Гремит выстрел. Эхом разлетается по тихому лесу. По деревьям пробегает дрожь. Трюс отпрыгивает, я мигом вскакиваю на ноги.
– Обойма пустая! – кричит Франс. В его лице ни кровинки. – У нас не было патронов!
Он зажимает рот рукой, отворачивается. Сгибается пополам. Его тело содрогается. Кажется, будто его рвет, но нет. Франс распрямляется, поворачивается к нам и переводит взгляд с меня на Трюс.
– Проверка… – в очередной раз повторяет он, тяжело дыша. – У нас кончились боеприпасы.
Трюс еще раз жмет на спуск. И еще раз. Раздаются металлические щелчки. И ничего больше.
– Ты мог умереть! – восклицает она. – Ты. Или моя сестра! – Она швыряет пистолет на землю и складывает руки на груди.
– Никому нельзя доверять, – говорит Франс. –