конкретно он собрался делать с моей спиной, я не представляла, но, как медик знала, что в первую очередь мне положен рентген. Однако, покосившись на дорогую отделку комнаты подумала – владельцы такого дома могут позволить себе и МРТ. Другой вопрос, на кой им это надо.
Тихон тем временем сделал короткий поклон лишь головой и, со скрипом развернувшись на пятках, покинул комнату, отправив под потолок стук каблуков на сапогах. Когда я осталась одна, в груди яростно запылал порыв к бегству. Но едва дёрнулась, как боль в спине прижала меня к постели, я в бессильной панике простонала и завалилась на перину. Была бы худой – не грохнулась бы, не ударилась бы и не оказалась бы в какой-то глуши в доме богатого психа.
Богатого понятно почему. А психа.... Стал бы нормальный человек красть толстуху? Но выбираться надо. Неизвестно, что у этих тихонов и пашек на уме.
Я снова пошевелилась, и боль жгучей волной прокатилась по всему позвоночнику, я закусила губу и заныла.
– Зараза…
Дверь тем временем опять открылась. И я опешила. Не потому, что в проходе Тихон во фраке. Его я уже видела. А из-за того, что в руках он бережно держит нечто длинное, толстое и похожее на гигантскую пиявку. Только пиявка переливается всеми цветами радуги и светится. Её тело медленно сокращается и расслабляется, кольца света проходят по сверкающей коже, а голова… Да, у существа есть голова. Она покрыта пухом и напоминает бубон от шапки.
Глаза мои выпучились, я вдавилась в подушку и услышала собственный очумевший голос:
– Что это… такое?..
Тихон выпрямился так, будто стоит на приёме перед королевой и деликатно приподнял пиявку.
– Это Калудия, – сообщил он тоном, каким мог бы докладывать об ужине какому-нибудь герцогу. – Она уважаемый член семьи и прекрасный лекарь.
– Чего???
Как человек медицины, я верила только в науку и все, что можно потрогать руками. Калаудию, потрогать технически можно, но сознание отказывалось верить в существование обошедшего эволюцию животного.
Я вцепилась в одеяло, как в последний оплот спасения и проговорила, не веря глазам:
– Что оно за зверь…
То, что произошло дальше, разбило привычную реальность на осколки, которые собрать можно уже во что-то иное, но никак не в прежнюю картину мира. Калаудия повернула пушок головы и проговорила вполне человеческим, похожим на директорский, голосом:
– А вот за зверя я могу и обидеться. Тихон, ты сказал, что девушка нормальная. А она обзывается. А ты мне её лечить предлагаешь.
Пока я в тихом ужасе таращилась на радужную пиявку-переростка с человечьим прононсом, Тихон торопливо ответил ей:
– Все так, дорогая наша. Девушка нормальная. Просто очень напугана. К тому же ей больно. Не вредничай, помоги ей. А я за это дам тебе бидон медового пудинга.
– Бонусом? – уточнила пиявка, задрав на него пушистую голову.
Тихон кивнул.
– Всенепременно!
Послышался полный снисхождения вздох пиявки. Под моим обалделым взглядом Тихон поднёс её к кровати и опустил на одеяло. Меня настигло