как-то в одном из небольших городков, где находился проездом, на автовокзале стоял в большой очереди за билетом на междугородный автобус. Шансов уехать ближайшим рейсом было мало, а следующий надо было ждать часа два. Но тут я увидел объявление на кассе с перечнем лиц, обслуживающихся вне очереди. Среди прочих категорий там было написано: «народные депутаты всех уровней». Я достал депутатское удостоверение и с гордым видом народного избранника подошел к кассе, попытался приобрести билет. Находившиеся в очереди простые избиратели моего порыва не разделили. Далее послышалось: «Зажрались депутаты. Обнаглели. Простой народ ни во что не ставят. Морду бы ему набить…» На этой оптимистичной ноте я сел в такси и за немыслимые по тем временам семьдесят рублей убыл к месту службы.
Зеркало и бык
Общебатальонные мероприятия комбат периодически старался проводить в разных подразделениях, разбросанных примерно на сто километров. Вот и очередное совещание офицеров было назначено в отдельно дислоцированной роте по охране образцовой колонии строгого режима. Да и казарма, в отличие от моей, была новая и образцовая.
Одним из вопросов был «Оформление плаца военного городка». Комбат, естественно не мог обойти эту тему, так как ему не терпелось похвалиться огромным зеркалом, которое было установлено посредине и на нем большими буквами было написано: «ВОИН! ЗАПРАВЬСЯ!».
Почему похвалиться? Во-первых, это зеркало было редких для тех лет размеров, где-то два на три метра. Во-вторых, его неизвестно где бесплатно достал лично комбат. В-третьих, он лично разработал конструкцию для установки и, не отходя, руководил ее изготовлением руками лучшего сварщика – «зэка». В-четвертых, установка конструкции, ее бетонирование, покраска «серебрянкой» и главное, тщательное крепление зеркала- все под неусыпным контролем и при личном участии комбата.
Как и любой монумент, это произведение искусства было обернуто «холстом», роль которого выполняли две заштопанные и сшитые списанные солдатские простыни с черными штампами, четко указывающими их принадлежность к воинской части.
И вот настал поистине исторический момент. После небольшого вступления и рассказа о трудностях при добыче зеркала и душе, вложенной в изготовление данного шедевра, взмах комбатовской руки возвестил, что замполит принимающей роты может сбросить холст. Пока мы все любовались своему отображению в зеркале, заправлялись в соответствии с требовательной надписью, никто не заметил, как между строем и зеркалом образовался здоровенный бык-производитель из прикухонного хозяйства, который на расположенном рядом футбольном поле выполнял функции газонокосилки. Бык внимательно и задумчиво посмотрел в зеркало. Судя по раздавшемуся громкому мычанию, ему что-то там не понравилось. Никто не успел ничего сообразить, как домашнее животное вдруг превратилось в дикое и с разгона вошло своим мощным лбом в зеркало, превратив их в груду осколков. Шедевр перестал существовать.
Дальнейшее в