кисти, другой хрипит, булькает – его горло перерезано, его потрясывает несколько раз, а затем он утихает в покое. На мне много порезов, свежих ран, гематом – весь трясусь, тошнит, раскалывается голова. От моих ног протекает небольшой ручеек крови. Нам кажется, что мы вымокли в крови, или это начался ливень, прибивающий к земле дым и тушащий пожар в самой башне, а точнее в том, что от нее осталось? По ногам пошла дрожь. Резко всё вокруг начало сереть, превращаться в черно-белое пятно, каждый удар сердца выбивался из груди. Я делаю один шаг, но я не наступаю на ступеньку, нет, я делаю шаг в пропасть, поворачиваюсь в воздухе к ней спиной. Башня теперь вдалеке, она целая, но почему-то жуткая и пугающая, а я лечу, и капли дождя догоняют меня. Мне страшно, тревога сейчас разорвет меня изнутри. Капля падает мне на нос – мне кажется, что кто-то нежно его поцеловал, и я перестаю дрожать. Страх уходит, я знаю, что у падения нет конца – нет дна, на которое я бы мог приземлиться, лишь нежно-серые облака, а может, мне так кажется. Кого это волнует? Я слишком устал. Башня отдаляется, а я лечу в тихую пустоту, вдали гремит гром, сияют раскаты молний. Облака мягко касаются меня, я таю в них, последний видимый кусочек грозного мира скрывается, затянутый облаками, и я закрываю свои глаза».
Глава 2
– Хэй, Лето, кто так бьет? Ты в упор мажешь, косячник! – Мяч, словно под каким-то проклятием, даже будучи ударенным по идеальной траектории, всегда пролетал мимо ворот, а пас всегда норовил попасть к ногам скорее оппонентов, нежели напарников. Вот и сейчас потрепанный шар пролетел мимо лица Дэниса, запущенный в неизвестность.
– Дэнис, ты животное! Кто тебя учил так говорить? Собаки или бродячие пороси? Ты уже перестал членораздельно выражать свои мысли – они скорее похожи на какие-то позывы к блеянью или уже классическому для тебя «инки-винки». – Лицо Лето не было похоже на гримасу злобы и обиды; он стоял в стороне, прижимая вытянутую руку к телу другой рукой, весь сжатый и закрытый, задумчиво поглядывая то под ноги, всматриваясь в прорастающие из-под цемента островки травы и одуванчиков, то на глубокие улицы, куда улетел ударенный им мяч.
– Ла-а-а-а-дно, не дуйся. Я сгоняю за ним! – Немного чумазое, вспотевшее смугловатое лицо Дэниса всмотрелось в фигуру Лето: приспущенные веки карих глаз на упорно стремящемся быть грозно каменным лице и приподнятые брови выдавали чувственный дружеский взгляд. – Ну ты и тип типыч, дружище! Ха-ха-ха.
Коренастый, немного тучный, но переполненный жизнью Дэнис юрко проскочил чрез прорезь в сетке, окружающей футбольную площадку, и побежал в сторону мистически улетевшего мяча.
С некоторое время Лето задумчиво вглядывался в уменьшающуюся фигуру своего друга и, как только тот скрылся из виду, расслабленно улыбнулся, немного прыснув под нос, и уселся вдумчиво разглядывать всё те же прорастающие кусочки зелени, украшенные желтыми и белыми цветами, иногда аккуратно поглаживая их, стараясь не навредить экспозиции, причудливо поворачивая