Вскоре по ругани Рэя конт понял, что пленников нашли. Он поднял глаза на старосту, и тот испуганно попятился.
– Что я сейчас увижу, старик? – ледяным голосом спросил Алан.
– Так игуш в драку полез, как ксен за Элькой пришел. Вот мужики его оглоблями и приложили… ну и пацану пару раз перепало.
– Вы хуже зверей, – вздохнул конт. Стадное чувство – сильная штука. По одному эти весчане милые, отзывчивые люди, но толпа… Толпа в умелых руках – страшное оружие. Она будет рукоплескать твоей щедрости и так же рукоплескать твоей смерти. Толпа любит зрелища. – Соберешь с вески тридцать серебрушек в наказание за дурость.
– Помилуйте! Это же…
– Или деньгами, или продуктами, мне все равно. Десятница. Потом приду с отрядом, возьму в два раза больше.
Спорить староста не осмелился, тем более что спор мог бы запросто закончиться его скоропалительной кончиной, потому что из погреба поднялся воин, и началась суета. Кто-то нес одеяло, чтобы закутать голого, окоченевшего мальчугана лет одинадцати с черными вьющимися волосами. Первый черноволосый ребенок, которого увидела в этом мире Виктория.
Конт нахмурил лоб. Элька была его первой, значит… этот ребенок может быть его сыном? Рэй же говорил, что по вескам куча его ублюдков бегает. Надо обязательно расспросить об этом капитана. Мальчишку уже закутали в одеяло, дали выпить вина, и один из воинов посадил его впереди себя на лошадь. Ребенок тихонько плакал, уткнувшись носом в плечо мужчине. Тот хмурился, но молчал, неуклюже обнимая паренька, и Виктория была благодарна воину за это.
Слышались визг и куриное кудахтанье – это ловили живность. Один из прибывших с контом мужчин вывел из сарая тонконогую каурую лошадку. Невысокую и очень изящную, словно статуэтка из обожженной глины. Вороной жеребец тут же игриво выгнул шею, гарцуя на месте, всем своим массивным телом выражая страстный интерес к симпатичной кобылке.
– Это игуша коняга, – сообщил староста, держась на расстоянии недосягаемости от контовского кулака. Уже был научен. Потому что когда Алан увидел замерзшего избитого мальчика, он не удержался. Теперь староста и Берт могли бы работать зеркальным отражением друг друга. Сразу стало заметно, кто обучал конта правостороннему хуку.
Рэя что-то долго не было. Конт присел на колоду, стоящую у погреба, и рассеянно смотрел на жука, деловито шествующего по траве. В голове медленно текли ленивые мысли.
Искореняющий сработал подозрительно шустро, словно специально готовился к аутодафе. Зря она приказала его повесить, допросить надо было сначала, а не идти на поводу у эмоций. Плохо, конт Алан, очень плохо, непрофессионально. Можно было эту тварь не прилюдно казнить, а по-тихому устранить. Волки, разбойники, сердечный приступ… А теперь нужно ожидать проблем.
Конт вздохнул, оглядываясь по сторонам. Больше всего хотелось есть, мыться и спать. Или наоборот – мыться, спать и есть. Но дома ждали