помню ее задумчивое, сосредоточенное лицо, обрамленное тогда еще яркими рыжими буклями с нитями седины, и взгляд, который она не отрывала от магически защищенной клетки с обвиняемыми.
В отличие от меня те приговоренные были истинными черными магами. Некоторые даже находились на стадии перерождения.
Как раз на одного из таких, частично перерожденных, было совершено покушение, на наших глазах – прямо в зале суда. В коробку с уликами подбросили небольшой розово-серый комок в стазисе – разновидность нежити, выведенной, кстати, теми самыми магами, которых вылавливали по всему Димору. Того перерожденного спасли чудом.
И я даже помню, как.
Фо Амаль хрипел все тише. Я почувствовала, как ускоряется движение кареты, расслышала раскаты приближающейся грозы, хриплый крик кучера… и решительно свалилась на инспектора.
– Не шевелитесь! – крикнула я ему в лицо.
Фо Амаль издал что-то вроде ироничного смешка. В уголке его рта выступила розовая пена. Даже при огромном желании он не смог бы сесть или перевернуться. Но он продолжал бороться, а мне нужна была полная неподвижность.
Сначала нежить обездвиживала, затем добиралась до органов дыхания, затем наступала остановка сердца.
Меня совсем не радовала перспектива оказаться в арестантской карете наедине с трупом. Причем с довольно высокопоставленным трупом и признаками неестественной, явно связанной с темным колдовством смерти. Может, при жизни Фо Амаль был не очень приятным человеком, но кончина вряд ли поможет ему стать лучше.
Сидя верхом на инспекторе (Фо Амаль напряженно следил за мной взглядом), я потянула за шнурок на шее. Я всегда носила с собой порошок горького пажитника, мама приучила, мало ли с кем встретишься на темной дорожке, разнося поздние заказы. В Прядницах дорожки были очень темными.
Чертова «струна»! Она мешала мне растянуть завязки кожаного мешочка. Инспектор что-то прохрипел, я почувствовала, как его пальцы шевелятся в районе моего… хм… бедра. Он строил руну. Скорее всего, ощутив запах средства от паразитов, нежить инстинктивно ослабила хватку, чем Фо Амаль и воспользовался.
«Струна» лопнула, я высыпала порошок на ладонь, составив позицию «бо», обдув Фо Амаля пажитником и успев восхититься крепостью мага, которого не смогли одолеть ни «кнут» перерожденца, ни усилия псевдоживой твари.
В следующую секунду меня подхватили за талию (опять?!) и водрузили на сиденье.
Фо Амаль выпрямился и построил руну «диф», «избавление от нежити». Теперь, когда тварь сама была обездвижена, она потекла у него из пальцев прямо на пол. Я непроизвольно поджала ноги.
– Держитесь за поручни, – велел инспектор, откашлявшись.
– А вы куда? – воскликнула я, видя, как маг поворачивает ручку внутреннего замка.
– Нас преследуют. Я разберусь, – будничным тоном сообщил мужчина.
И исчез в открывшемся проеме. Самоубился, не перенеся позора?! К моему великому облегчению, Фо Амаль обнаружился на крыше экипажа. До меня донесся его голос, подбадривающий кучера. Воздух наполнился магией. Я ощущала ее