Нас чуть не убили! Из-за вас!
– Из-за меня?!!! – Фо Амаль впервые проявил хоть какие-то негативные эмоции: полыхнул глазами так яростно, что я почти залюбовалась.
– Конечно! Я тут из-за вас! Это вы меня подставили! ВЫ устроили проверку в лавке и ЯКОБЫ нашли в моих зельях следы черного колдовства!
– ЯКОБЫ?!
– Разумеется! Я зельевар в третьем поколении! Ничего общего с темной магией не имею!
– НИЧЕГО ОБЩЕГО?!
«Кто много повторяет, тот в смысл не вдупляет!», – так говаривал мой папа. Умнейший был человек. Рыжий, как бабушка. И с юмором. Говорят, я на него похожа.
– Ознакомьтесь! – гаркнул инспектор, протягивая то самое ввергшее его в расстройство письмо.
Преисполнившись самыми худшими ожиданиями (уж очень сердитое лицо состроил инспектор), я начала читать. Письмо было подписано помощником губернатора. Почерк чиновника то карабкался к верхним строчкам, то ступеньками скатывался вниз. Однако кое-что я разобрала.
– «… неожиданная хворь… сильная боль… необъяснимые явления… волнения…». Послание в стихах? – поинтересовалась я.
– А-а-а! – взревел инспектор и вырвал у меня письмо. Потрясая им перед моим носом, заговорил, четко произнося каждое слово: – В Прядницах эпидемия – любви и… диареи. Остановлена работа большинства учреждений, лавок… даже мукомольня стоит! Народ слоняется по улицам, используя оную в качестве… неважно! Повсюду массовые… оргии!
– Много? – робко пискнула я, втянув голову в плечи.
– Оргий?!
– Лю…людей?
– Много! Как раз все те, кто участвовал в разгроме вашей лавки, фра Филчер!
Они все-таки ее разгромили. Я шмыгнула носом. Фо Амаль подался вперед и вкрадчиво спросил:
– Ну! Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? И чего ожидать МНЕ?
– При чем тут вы? – огрызнулась я. – Вы-то… без диареи. И любви в вас… тоже особо не наблюдается.
Фо Амаль растерянно моргнул.
Мама всегда говорила, что лучшая самозащита – это нападение. Недовольные клиенты вернули флакон с каплями? Мутный осадок? Сразу хмурьтесь и напирайте с вопросом: где хранили? Имелся ли непосредственный доступ магии к средству? Чтобы не быть обвиненными – обвиняйте первыми.
Я покосилась на инспектора, ожидавшего ответ. Судя по известным мне фактам, в последнее время Фо Амаля хранили в крайне неблагоприятных для него условиях. Так что с обвинениями как-то не складывалось.
– Меня тут чуть не убили. Подозреваю, из-за вас, – инспектор долил масла в огонь. – Судью вызвали на магический поединок, который, на минуточку, будет проводиться с применением ранящей магии. Графскому сыночку… как его… До Фолье… начистили… нанесли телесные повреждения, как раз после нашего отъезда, прямо на станции.
– А… свидетели… на суде?
– Трое забулдыг, давших против вас показания? Им тоже нанесли повреждения… только моральные. К ним явились их жены.
– Ну так это…
– … ненормально, фра Филчер, ибо их жены давно