пол рюмочки и говорил: «Ну, Володя, выпей и на сегодня получай временное увольнение. Благодарю за службу. Когда ты мне понадобишься я позову тебя дополнительной депешей!». Володька должен был ответить: «Служу Советскому Союзу!» и уйти. Тогда Борис у них дома появлялся на следующее утро, а то и через два дня. А иногда, даже, с поцарапанной мордой. Бывало что-то там не заладилось. То ли самогон кончился, то ли хозяйка не получала услуги соразмерной её угощению.
Вообще-то Борис от природы был не жмот. За верную службу он Володьке подарил трофейный пистолет «парабеллум» с одним патроном. А, учитывая его несовершеннолетний возраст наставлял – «Смотри Володя, я дарю тебе этот пистолет с единственным к нему патроном. Патрон находится в магазине. Если загонишь патрон в ствол, то обязательно выстрели. Ни в коем случае не оставляй патрон в стволе неиспользованным, иначе он выстрелит без твоего ведома. Прицельно, ты этот пистолет сможешь использовать только один раз, с тем единственным патроном, потому что в тылу ты таких патронов не найдёшь. Ты сможешь стрелять и отечественными патронами от автомата Калашникова, или ТТ, но это будет лишь пугач для ворон. Дело в том, что у них разный калибр. Пуля от отечественного патрона меньше диаметром и при выстреле она пролетит не больше трёх метров не имея никакой убойной силы.
Поэтому я тебе и дарю его, так как это будет лишь игрушкой, чтоб похвастаться перед друзьями. Понял? Ну, а если понял, то повтори слово в слово!». – И Володька повторил.
Пистолет он замотал в тряпочку, положил под подушку и очень редко лишь прощупывал его руками для убеждения. Да ещё тогда, когда перестилали постель. Постель они перестилали сами и перестилали её редко. Лишь тогда когда в тюфяке собьётся солома и появятся в тюфяках неудобные бугры, а так же неудобные провалы.
После отъезда Бориса Володьку закружило новым водоворотом. Да и сам Борис не то, чтобы уехал, скорее его увезли. Приехали какие-то военные, застали его у очередной незамужней дамы под большим подпитием, проверили документы, сорвали с головы повязку, сказали, что он уже год назад должен был прибыть в свою часть, что он дезертир, одели на него наручники и увезли. При этом у Бориса почему-то не случился нервный припадок, видимо – выздоровел. Через десяток лет, а может быть и больше, общие знакомые говорили, что кто-то видел его на Ухтинских нефтяных шахтах, а кто-то в Магадане на золотых приисках. Наверно он был там и там. – Натура широкая.
Володька. Ну Володька – случай особый. Несмотря на свои пятнадцать с половиной лет – орёл. Высокий, широкогрудый, нос прямой, чуть с горбинкой, глаза чёрные как донецкий антрацит, смотрят прямо, гордо, но доверчиво, шевелюра густая, по цвету вороньего крыла, голос уже сложился – красивый мужской баритон. Недаром его мать звали Теклей – отпрыск гордого кавказского народа. Где и каким образом его хромой, на много старше от Текли Володькин отец повстречал