и не было.
Вельмина по-своему расценила его молчание.
– Шрамы – это не главное, – тихо сказала она.
Итан молча кивнул. Уж с этим он был совершенно согласен.
Вельмина убрала зеркальце и снова села рядом на стул, сложила маленькие руки на коленях.
– Ты обдумал мое предложение?
– Да. – Он сам удивлялся себе.
Казалось, что один только вид новой госпожи будет бесить до зубовного скрежета, а оказалось совсем наоборот: присутствие этой смуглой куколки как будто бы успокаивало и даже прочищало мозги. Мысли делались упорядоченными, четкими и быстрыми.
«Теперь меня никто не узнает, потому что король все-таки выглядел иначе», – решил Итан.
Следовательно, торопиться ему совершенно некуда и незачем.
– Я… останусь, – твердо сказал он. – Правда, я не очень хороший плотник. Но дома у меня нет, и меня никто не ждет. Так что я готов отработать ваши усилия, госпожа де Триоль, по части возвращения меня к жизни. А потом, когда я сочту нужным, то уйду. И вы не будете меня задерживать.
– Я оплачу тебе работу, – спокойно и с достоинством ответила Вельмина. – Теперь, правда, я небогата… Но будем надеяться на то, что у наместника Ариньи все же есть совесть.
Итан молча смотрел на нее, а она, снова неверно расценив его молчание, вдруг порывисто поднялась со стула и, сдернув с пальца тот самый стальной перстень, вложила его Итану в руку. Он медленно стиснул кулак, сжимая свой ключ к свободе, и только и спросил:
– Почему? Я ведь… могу быть опасен.
– Я привыкла доверять людям, которые живут в моем доме, – слабо улыбнулась женщина. – Надеюсь, у нас и так не возникнет никаких разногласий, которые бы требовали применения этого…
И она брезгливо поморщилась, но тут же снова улыбнулась.
– Ты говоришь совсем не так, как говорил бы нищий. Откуда ты? И почему… почему на тебе два герба, Селистии и Аривьена? Кто тебя заклеймил?
– Я не знаю, откуда они, – флегматично солгал Итан.
Он освоил это искусство, прожив всю сознательную жизнь с Лессией. Тут самым важным было говорить спокойно и задумчиво, и Лессия почти всегда верила. К тому же, солгал он наполовину: если герб Селистии был подарочком от королевы, то насчет появления другого герба он не знал ничего. Этот знак, отливающий темным малахитом, был с ним всегда, сколько он себя помнил. Хороший повод отправиться в Аривьен.
Вельмина пожала плечами.
– Если ты не хочешь говорить, то я не настаиваю. Может быть, потом расскажешь… А как ты получил свои раны?
– Пожар, – коротко ответил Итан. И, кажется, такой ответ Вельмину вполне удовлетворил.
– Ты чувствуешь свое тело? – с улыбкой спросила она.
Итан пошевелился и, к собственной радости, ощутил и руки, и ноги. Нельзя сказать, что он был полон сил, но это куда лучше, чем лежать бревном.
– Да. – Он тоже невольно улыбнулся. Просто невозможно хмуриться, когда жизнь внезапно стала налаживаться.
Вельмина кивнула – скорее, даже не ему, а каким-то